Волчьи войны

— Мойра? Она и есть наша дорога. Дорога, по которой все мы идем. Мы живем в дороге, мы дети дороги… Дети Мойры…

Фингин качнул головой:

— Ты не упрощаешь?

— Упрощаю? А к чему усложнять? Быть сыном Мойры — это образ мысли. Не ощущать привязанности к участку земли, к дому, идти туда, куда зовут тебя ветер, солнце, дорога, — вот наша философия. Может, она и кажется тебе слишком простой, но она прекрасна. Мы никогда не воюем друг с другом, потому что у нас нет куска земли, за который надо было бы драться. Мы не претендуем на какую-либо собственность. И считаем, что земля не принадлежит людям…

— Значит, вы путешествуете и играете для тех, кто не принадлежит к вашей братии? Для чего?

— Мы стараемся поделиться с ними нашим пониманием жизни. Хотим, чтобы они поняли, что мы делаем. Но мы никого не неволим. Никого не агитируем и ни к чему не призываем. Просто показываем…

— А что вы будете делать в годину тяжелых испытаний? Если бы все жители Гаэлии приняли ваш образ мысли, а с севера пришли бы на остров орды варваров? Как бы вы стали защищаться?

— А что нам защищать? — возразил ему Мэл.

— Вашу жизнь.

— Но ведь никто никогда не посягает на нашу жизнь! Мы никому не мешаем. Даже если варвары придут на остров, они, возможно, и убьют первых бродячих актеров, которые попадутся им на пути, но потом поймут, что это бессмысленно. Взять у нас нечего, и мы совершенно безопасны для кого бы то ни было.

— Не уверен, что все так просто. Война — нечто более сложное…

— Это твое мнение, друид, и я уважаю его. Однако мы выжили, несмотря на все войны, которые произошли на острове. Мы никогда ни с кем не сражались, ни от кого не защищались. Вот посмотри. Возьмем ту войну, что готовится сейчас. Или, может быть, точнее сказать, войны. Ведь сейчас конфликты почти повсюду, не так ли? А нас не касается ни один из них!

— Но если при вас разразится бой, разве вы не вмешаетесь, чтобы защитить невиновных?

— Невиновные есть с обеих сторон. Если будет война, мы не станем в ней участвовать, ты прав, мы только будем грустить в надежде, что наше невмешательство послужит примером. Может быть, видя, что мы отказываемся воевать, люди задумаются…

— Увы, похоже, не очень-то он помогает, этот ваш пример!

— Нам помогает… Скажи-ка мне, Фингин, ты уже общался с Мойрой?

Друид удивленно вскинул брови:

— Как общался? Что ты имеешь в виду?

— Почему ты уверен, что она есть на самом деле?

— Я чувствую, что она повсюду. Я уверен, что она и есть правильный путь.

— А откуда ты это знаешь? Откуда ты знаешь, кто идет по пути Мойры, а кто нет? Она что, сама тебе говорит? Объясняет тебе, что хорошо и что плохо?

— Нет, конечно! Мойра ведь не человек, и ты это прекрасно знаешь, Мэл. Это энергия, это мысль, которой надо следовать, которую надо воплощать. Как говорится в триадах, свобода — это то место, где все противоположные силы уравновешивают друг друга. Мойра — это дорога равновесия. Это путь, на котором все противоположные силы уничтожают друг друга, чтобы в мире воцарилась гармония. А сейчас эта гармония мира рушится. Гаэлия вскоре сойдет с пути Мойры… А значит, Совету надлежит вмешаться.

— Да, я знаю эти триады. Вот их точный текст: «Есть три основных Единства, и каждое может быть только одно: одна Судьба, одна Истина и одна точка Свободы, та, где воздастся всякому противостоянию».Правильно?

— Совершенно верно, — немного удивившись, ответил Фингин.

— Значит, есть только одна точка свободы, одна гармония. И она абсолютна, так?

— Верно…

— Ты думаешь, два друида имеют совершенно одинаковое представление об этой точке гармонии? — настаивал Мэл. — И у вас никогда не возникает никаких разногласий по поводу вашего понимания Мойры?

— Возникают, конечно. Мы иногда не согласны в том, что касается некоторых деталей, но в основных направлениях сходимся.

— Вы не согласны в деталях… Значит, в том случае, если у двух друидов разное представление об этой самой точке гармонии, которая может быть только одна, это означает, что один из них ошибается, не так ли?

— Разумеется, — признал Фингин.

— Но если может ошибаться один друид, в принципе, это означает, что могут ошибаться все друиды, не так ли? А что, если все друиды ошибаются в понимании Мойры? Это значит, что ваше представление о правильном пути может быть полным заблуждением? Ваши политические решения, Фингин, продиктованы не Мойрой. Они лишь плод толкования вашего представления о Мойре. И могут быть неправильными, ложными.

— Теоретически это так, но в действительности такого не может быть. В том и состоит задача Совета, Мэл, чтобы сопоставить различные мнения тринадцати Великих Друидов Сай-Мины и как можно ближе подойти к пониманию абсолютной истины. А если кто-то заблуждается, его мнение будет скорректировано во время обсуждений.