Волчья любовь

Сейчас я понимаю, что испытывала Айше каждый день. Эта мысль мелькает в моём сознании, пробиваясь сквозь мрак боли. Адская агония, которую она должна была терпеть, теперь стала и моей долей. Внезапное осознание того, что такое боль и страдание испытывали многие до меня, и многие будут испытывать после, приносит странное утешение. Я не одна в этом мучительном пути превращения. А еще… я хотела этого. Хотела стать частью мира моего мужа и моего сына. Не хотела состариться, покрыться морщинами и потерять его. Я эгоистично хотела вечности рядом и кто меня осудит за это.

Ночь тянется бесконечно долго, каждая минута наполнена мукой. Вахид не отходит от меня ни на шаг, его присутствие становится единственным якорем в этом адском шторме боли. Я понимаю, что это испытание – часть моего пути превращения, часть моей новой жизни среди Горных Волков. И хотя сейчас мне кажется, что ужасное испытание никогда не закончится, где-то в глубине души я знаю, что должна пройти через это, чтобы стать сильнее.

В этот момент моё сознание начинает медленно угасать от истощения, и последнее, что я чувствую, – это прикосновение Вахида, обещающее мне, что всё будет хорошо.

Медленно возвращаясь к реальности из глубин беспамятства, мир вокруг меня кажется размытым, словно я смотрю сквозь пелену тумана. Поворачиваю голову и вижу рядом Вахида. Он не бросает мен, не уходит. Он проживает со мной эти безумные минуты и часы. Его присутствие успокаивает, приносит ощущение безопасности даже среди этой боли, которая все еще ощущается в каждом уголке моего существа. Боль сильная, но я чувствую, как она медленно, очень медленно начинает отступать, оставляя после себя лишь эхо.

Вахид нежно гладит мои волосы, его прикосновения легкие и заботливые. Затем он подносит к моим губам какую-то жидкость. Я жадно прильнула к ней, понимая, что это кровь. Вкус металла мгновенно разливается по моему рту, и, несмотря на первоначальное отвращение, я не могу сдержать жажду и голод, которые захлестывают меня с новой силой.

Это странное и пугающее ощущение – желать того, что всегда казалось мне отталкивающим. Но сейчас, в этот момент, я не в силах бороться с этой потребностью. Я пью, чувствуя, как каждый глоток приносит мне облегчение и восстанавливает силы, хоть и вызывает волну вины и смущения.

Пока я пью, Вахид продолжает гладить меня по голове, его голос звучит утешающе и спокойно, словно он пытается убаюкать мои страхи и сомнения. "

– Все будет хорошо, Лана. Ты сильная. Ты справишься. Если бы я думал иначе я бы этого не сделал…Ты привыкнешь. Каждое наше обращение это боль. Она становится частью сущности, с ней срастаешься, ее ждешь, ей радуешься, потому что после наступает свобода… – шепчет он, и я ощущаю как его слова просачиваются мне под кожу, как становится легче от них. И меня обволакивает ощущение – теперь больше не чужая… такая же как и он.

Понимание того, что я переживаю обращение и что моя жизнь навсегда изменится, все еще кажется мне нереальным. Но присутствие Вахида рядом, его забота и поддержка помогают мне смириться с этой новой реальностью. Я знаю, что пока он рядом, я смогу пройти через любые испытания. Ради него, рядом с ним, вот так держа его за руку.

***

В тот момент, когда Вахид замирает, я ощущаю, как напряжение витает в воздухе. Не сразу понимая, что происходит, я прислушиваюсь и осознаю, что вокруг стало необычайно тихо. Эта тишина в лесу ненатуральна, словно все живое затаило дыхание в ожидании чего-то неведомого. Вахид резко встает с колен, и я вижу, как его руки сжались в кулаки, словно он готовится к предстоящей угрозе. Я услышала стон бессилия. Надсадный такой несвойственный ему.

– Так скоро?…– шепчет кажется сам себе, а я чувствую дрожь от страха.

Мне становится ясно, что к нам кто-то приближается, кто-то или что-то, вызвавшее такую реакцию у Вахида. Моя тревога усиливается, когда он наклоняется ко мне, его губы касаются моих в прощальном поцелуе. "

– Осталось немного… держись! Домой нельзя…Ты не готова! Жди несколько лун..И заботься о нашем сыне! Я люблю тебя, Мотылек, как воздух! Не смей идти за мной!

Я даже не успела в него вцепиться скрюченными пальцами, только вскрикнуть, приподняться через адскую боль.

Когда Вахид быстро выходит из хижины, я чувствую, как моя душа наполняется ужасом за него.

– Вахид! – мой крик, полный отчаяния и боли, разрывает тишину. Я пытаюсь встать, тяну к нему руки, но моя дикая слабость делают мои движения неуклюжими и медленными.

Собрав волю в кулак, я с трудом встаю с постели. Каждое движение вызывает боль, но страх за Вахида придает мне сил. Шатаясь, я подхожу к двери и резко ее распахиваю, чтобы увидеть, что происходит на поляне перед хижиной.