Волчья луна

Накануне, после разговора по душам, Август и Теа решили "взять паузу" и никуда этим вечером не ездить. Остались дома. С удовольствием, но без излишеств отобедали, и, проведя несколько приятных часов в креслах у разожженного камина, рано легли спать, благо ближе к вечеру их планы на следующий день вполне определились. Татьяну рано утром — то есть, где-то за час до полудня, — должны были забрать прямо из дворца графа Новосильцева младшие принцессы, отправлявшиеся кататься на тройках. Август же получил официальное приглашение от профессора Сегизмунда Маркграфа — президента Академии наук и художеств в Петербурге — посетить академию и университет и встретиться за ранним обедом с некоторыми из академиков и профессоров. Так что вечер они с Таней провели тет-а-тет за приятной беседой, ни разу при этом не коснувшись опасной темы "Рода и Круга

". Выпили по паре бокалов чудесного бургундского вина и, вполне насладившись взаимным любовным пылом, сладко заснули под пуховой периной на широкой кровати в голубой спальне дворца. И сейчас, в одиннадцатом часу утра Таня завершала свой утренний туалет, — принцессы обещали "подхватить милую Теа по дороге", — ну а графа де Сан-Северо ожидала карета, чтобы отвезти через наплавной мост на Васильевский остров, где располагались Академия Наук и университет.

Честно говоря, Август не знал, чего ожидать. Все в этой стране было для него странно и непривычно, хорошо еще, что он уже сносно объяснялся по-русски и худо-бедно понимал окружающих его людей, даже если те, как иногда случается, не говорили по-французски или по-немецки. Однако на Васильевском острове его ожидали привычные европейские здания, узнаваемые коллеги, говорившие с ним на правильных языках, включая латынь и греческий, и обсуждавшие вполне актуальные научные вопросы.

— Не сочтите за попытку принизить значение магии, коллега — академик Куколев говорил по-немецки, как выходец из южной Германии, баварец, скажем, или вюртенбержец, — но будущее за наукой.

Что ж, он был прав, этот седой великан, поднявшийся к вершинам науки, как успели шепнуть Августу, из самых низов. Из какого-то богами забытого поселения на краю мира, на холодном побережье моря Баренца. Сейчас он, впрочем, был мало похож на крестьянина: хорошо одет, уверен в себе и благодушен, чему не в последнюю очередь способствовало обильное возлияние, которому предались господа академики за своим "ранним обедом".

— Магия изумительна, — продолжал рассуждать Вениамин Куприянович, — наука же изобретательна! Машины и инструменты, господин граф, — вот залог преуспевания государств и народов…

Что ж, если и не во всеуслышание, то внутри себя, Август был согласен с академиком. Будущее, если верить рассказам Тани, и в самом деле, принадлежало науке. Возможно, впрочем, что так случилось из-за того, что в мире Татьяны практически не было магии. Во всяком случае, так думала сама Татьяна, но Август подозревал, что вопрос не в наличии колдунов и волшебников, а в самой логике развития государств и народов. В конце концов, и в его собственном мире люди пользовались механическими часами и станками для обработки дерева и металлов. Освоили производства множества необходимых в быту вещей, и все это без магии или с минимальным ее участием. Перспективы же этого поступательного развития попросту поражали воображение. В мире Татьяны люди покорили небо, за считанные часы переносясь из Европы в Америку на невообразимо огромных воздушных кораблях, проникли в толщу океанических вод и в эфирное пространство, высадившись на Луне и планируя полет к Марсу. Чего уж более! Но чудес, о которых успела рассказать ему Таня, было много больше. Медицина, транспорт, продовольствие и связь, домашнее хозяйство и научный инструментарий… Магия, увы, не могла предложить что-либо сопоставимое с плодами "технического прогресса". И дело не в том, что именно может или не может совершить отдельный волшебник или колдун — Август вон воссоздал человека! — но магия оставалась "штучным товаром", а наука открывала пути к "массовому производству". Не сейчас, разумеется, когда сама наука едва начала выходить из тени философии, но очень скоро.