Волчья луна

– Да, войти в вашу комнату мог любой, мадемуазель, зато ключи от кабинета были только у вас, – нанес сокрушительный удар Ларри. – Только вы могли незаметно войти и забрать деньги.

Девушка сокрушенно молчала. Денег она не брала, даже не знала, где Гийом хранил их, но не находила достойного аргумента, чтобы возразить. Слуги убирались в кабинете в ее присутствии, связка всегда лежала в кармане. Но вор ведь украл кошелек, а после подложил Шарлотте. Оставалось понять, как он это сделал.

– По-моему, вы тоже имеете доступ к комнатам господина Боша.

– Мои ключи передали вам, – Ларри разрушил хрупкий бастион защиты. – Да и зачем мне красть кошелек, когда месье много лет выдает любую сумму по первому требованию. Я мог бы озолотиться за прошедшие годы. Нет, воровка именно вы, мадемуазель.

Шарлотта на пару минут лишилась дара речи от подобной наглости. Чтобы она – и украла? Как у Ларри язык только повернулся обвинить ее! Наконец совладав с эмоциями, девушка потребовала проведения расследования.

– Пусть докажут, что именно я положила кошелек туда, где его нашли. До тех пор я отказываюсь считать себя виновной.

Слуга нахмурился.

– Хотите, чтобы я заявил в полицию?

– Хочу, – без запинки с жаром подтвердила девушка.

Страх перед шевалье Гадаром отступил на второй план, Шарлотта жаждала справедливости. Она ни на минуту не сомневалась, деньги подложила Катарина. Мерзавка умело воспользовалась антипатией Ларри и отъездом хозяина. Она все просчитала, кроме одного: Шарлотта крепче, чем кажется. И если кто-то уйдет с позором, то именно служанка.

– Ведь я ее позову, мадемуазель, – уже без прежнего обличающего энтузиазма предупредил Ларри.

Идея привлечь блюстителей порядка ему явно не нравилась.

– Я не боюсь, наоборот, готова всячески сотрудничать с инспектором. Безвинным не страшны допросы.

Шарлотта держалась с поистине королевским достоинством. Она смирилась с перспективой провести ночь в камере – назавтра ее точно отпустят. Положим, участок не самое лучшее место для порядочной девушки, но Шарлотта не первая и не последняя, кто попадал туда по ошибке. Осудить ее не осудят, даже извиняться. Главное, не оказаться в одной камере с убийцами, а соседство бродяжек, воровок и девиц легкого поведения экономка как-нибудь переживет. Они и вовсе могут оказаться милыми людьми – не все ступали на кривую дорожку преступления по доброй воле.

– И еще я требую поставить в известность господина Боша.

– Исключено! – отрезал Ларри. – Хозяин категорически запретил его беспокоить.

– Однако вам придется, – напирала Шарлотта. – Только он волен меня уволить, не вы. При всем уважении, Ларри.

Слуга скрипнул зубами и проглотил ее слова. Увы, правда была на стороне экономки, именно ее оставили главной.

– Ладно, – буркнул он, – поедем! Но учтите, хозяин не станет слушать детский лепет, его вы не одурачите.

Девушка пожала плечами.

– Даже не собиралась. Я спущусь через пару минут, если боитесь, что сбегу, заприте дверь.

Вернувшись к себе, Шарлотта тщательно завязала ленты новой шляпки, словно собиралась на обычную прогулку и ничуточки не волновалась. С той же тщательностью она натянула перчатки и взяла накидку. Уложив в ридикюль пудреницу и носовой платочек, девушка подвела губы и чуть тронула румянцем щеки. Разнообразные женские мелочи появились в ее арсенале недавно, после набега на бульвар. Шарлотта сэкономила на еде и, поколебавшись, потратила сдачу на парфюмерную лавку, добавив часть собственных сбережений. Считать ли это воровством? Девушка убедила себя в обратном. Она вернет все с жалования, до последнего пенни. Должность экономки богатого дома требовала определенного внешнего вида, а Шарлотту порой принимали за обычную служанку.

Ларри поджидал девушку в прихожей. Окинув ее неприязненным взглядом, он едко прокомментировал преображение:

– Зря стараетесь, господин дамочек видит насквозь.

Шарлотта рассмеялась, настолько комичным показалось высказывание собеседника, и заметила:

– Для обольщения нужно обладать другой внешностью.

Ларри предпочел замять тему и взял девушку под руку:

– Чтобы не сбежали.

Обернувшись, Шарлотта заметила Катарину. Она выглядывала из-за угла и казалась чрезвычайно довольной. Еще бы, пока все шло по намеченному плану. Девушка не смогла промолчать и громко, чтобы служанка точно расслышала, произнесла:

– Не надейтесь, Катарина, сюда я по-прежнему вернусь экономкой.

Голова Катарины скрылась из поля зрения. Служанка предпочла притвориться глухой, а Ларри мрачно пробормотал, не обращаясь ни к кому конкретному:

– С самого начала нужно было гнать, напрасно господин приказал впустить!

Шарлотта прикусила язык, чтобы не вступить в бесполезную перепалку. Ее задача – доказать свою невиновность Гийому, а не заручиться поддержкой Ларри. Ревность свойственна не только супругам и любовникам, бороться с ней невозможно. Оставалось надеяться, слуга со временем поймет смехотворность своих опасений, Шарлотта никогда не займет его место.