Волчий шлем

Человек огляделся по сторонам, словно силясь вспомнить, где он и что с ним.

— Часовой… мы сражались… я ранил его… потом выронил кинжал…

— И где же этот рейдер?

— Там. — Фрейнард указал влево, на огромную мраморную глыбу. Из-под нее торчала нога. Спрашивать, мертв арамит или нет, было совершенно излишним.

Моргис помог капитану подняться на ноги.

— Хаггерт мертв, — сообщил он.

— Хаггерт? Мертв?

— Но Д'Рэк тоже.

Лицо Фрейнарда расплылось в улыбке:

— Значит, Хранители остались без вожака!

— Да, — задумчиво произнес дракон, — это важно… Но еще важней забрать Тройю и найти Грифона. Поистине Кволард становится самым оживленным уголком на этом континенте!

Обойдя стену, они увидели Тройю. Фрейнарда передернуло:

— Что она делает?!

Женщина-кошка только что проделала с трупами то, что велел ей Моргис, и теперь стояла перед единственным оставшимся в живых арамитом — тем, что сошел с ума Прежде чем Моргис успел ответить на вопрос Фрейнарда, она ударом когтей распорола волку-рейдеру горло.

— Останови ее! — закричал Фрейнард и бросился было к ней, но Моргис успел задержать его. Тройя, уже занесшая меч над головой убитого арамита, обернулась на шум.

— Давай! Скорей! — крикнул ей дракон, удерживая Фрейнарда. Капитан оказался сильней, чем можно было предположить: он отчаянно вырывался.

Одним точным, молниеносным движением Тройя отсекла голову от тела.

— Пусти! — извивался Фрейнард. Моргис рывком развернул его лицом к себе и, глядя прямо в глаза, быстро произнес:

— Так надо, капитан! Ни я, ни Тройя не можем объяснить почему, но мы точно знаем, что это необходимо!

Фрейнарда передернуло, и он обмяк:

— Как скажете, милорд. Если вы считаете, что так нужно, я верю вам на слово.

Тройя бросила меч рядом с обезглавленным Хранителем и подошла к ним. Она выглядела гораздо спокойней и уверенней.

— А вдруг меч еще пригодится? — сказал дракон. Тройя решительно помотала головой и выпустила когти:

— Обойдусь тем оружием, которое дала мне природа. Фрейнард взглянул на свои пустые руки:

— Мне нужен меч! Мой кинжал потерялся во время схватки!

— Выбери любой.

Капитан посмотрел на тело старшего Хранителя:

— А у него было оружие? Моргис прищурился:

— Если и было, то не было сил им воспользоваться. Капитан высвободился и подошел к трупу Д'Рэка.

Моргис тем временем обратился к Тройе:

— Я тут подумал немного… и меня вдруг осенило! По-моему, Грифон нарочно избавился от нас, чтобы не подвергать опасности. Вспомни, как он настаивал на том, чтобы остаться одному! Это, конечно, всего лишь моя догадка… но я достаточно времени провел в его обществе…

— Ты думаешь, он пустил нас по ложному следу?

— Именно! И, судя по тому, что здесь произошло, он мог попасть в большую беду. Во-первых, я чувствую, что эта тварь — настоящий грифон — напала на него, а во-вторых, клянусь Драконом Глубин, где-то здесь прячется Д'Шай!

— Д'Шай? — переспросил Фрейнард.

Ни Моргис, ни Тройя не заметили, как он подошел. На поясе у капитана висел длинный узкий меч.

— Где ты его взял? — удивленно спросил Моргис. — Готов поклясться, что я его не видел!

Фрейнард пожал плечами:

— Под плащом у Д'Рэка. Просто повезло. Это куда лучше, чем тот кинжал, что у меня был.

— А у тебя хватит сил им воспользоваться?

— Хотите проверить? — хитро улыбнулся Фрейнард.

— Судя по твоему лицу, пожалуй, нет.

Раздался раскат грома. К вою ветра они уже привыкли, но это было что-то новенькое. Этот звук был не похож на обычную грозу: он длился, казалось, целую вечность.

— Грифон! — прошептала Тройя. Моргис энергично кивнул:

— Ты права. Боюсь, как бы не было поздно…

— Нет! — выкрикнула она. — Не верю!

— Верим мы или не верим — неважно; бежим к нему на помощь. Возражений нет?

Возражений не было. Были только опасения, но все трое предпочли держать их при себе.

Гром гремел оглушительно; толстый потолок над головой у Грифона не ослаблял, а только усиливал грохот. Птицелев упал на одно колено и зажал уши. Глумливый смех Разрушителя сливался с громовыми раскатами. Наконец гром утих, и смех оборвался. Кровавые глаза прожигали Грифона насквозь:

Я призову все стихии, и каждая из них поразит тебя. Но ты не умрешь. Ты навеки останешься здесь, среди этих костей, и будешь корчиться в страшных муках! Ты будешь молить о смерти — но мне неведомо милосердие.

Кровь стучала в висках птицельва, в горле у него пересохло — но он не поддался страху и не утратил способности мыслить здраво. Разрушитель запугивает его, но не трогает. Почему? Может быть, бог арамитов просто забавляется с ним, как кошка с мышью?

Моли о пощаде, урод! Я, конечно, не пощажу тебя — зато повеселюсь на славу! Ну же, начинай! Вдруг тебе удастся нащупать какую-нибудь чувствительную струну в моей… в моей душе!

Разрушитель вновь расхохотался, но на этот раз его смех показался Грифону вымученным.

Птицелев заставил себя встать. Свой кинжал он выронил, но не слишком жалел об этом — глупо было думать, что с Разрушителем можно справиться силой оружия. Что же ему остается?

Ничего, урод!