Волчица на поводке

— О да, — и скоро. Он надеялся, что она будет часто возвращаться.

* * *

— Ты меня не слушаешь, — Слова Таши разорвали туман нужды, укрывавший ее мысли, и Патч ускорилась, чтоб собрать больше помидоров. Несмотря на шрамы, женщина была единственной в стае с кем она чувствовала хоть какую-то связь. Приносила ли она печенье или просто пробегала мимо, Таша относилась к ней как к члену стаи — к члену семьи — и Патч почувствовала себя виноватой за невнимание.

Сезонная традиция сбора спелых красных плодов, а затем консервирования их на зиму была достаточно знакомой практикой — ее наименее любимой частью было удаление кожицы после бланширования. Ее пальцы всегда болели и были сожжены кислотой, не говоря уже о том, что ее нос был воспален от едкого запаха. Но текущая задача была не давать воли воспоминаниям о прошлой ночи.

— Прости, что ты сказала? — ее голос был непривычно хриплым. Часть ее задавалась вопросом, поняли ли все окружающие, что ее жизнь изменилась, так же как изменилась она сама, и все из-за того, что она встретила незнакомца в месте, куда ее предупреждали не ходить.

— Да, Берта и ее пара…

Пока она продолжала выбирать красные плоды, пропуская зеленые и иногда оранжевые, если они казались недостаточно спелыми, слова ее подруги нашли отклик в ее кипящем мозге.

Пара.

Может ли этот мужчина, Минотавр, быть ее парой? Но она не хотела пару человека — говоря именно о постоянных отношениях — хотя она уже подумала о том, что одеть ночью, когда она отправится в темницу.

Будет ли он снова связывать ее? Будет ли он использовать хлыст или у него будет какая-то другая игра? Он вообще там будет?

Вопросы в голове болтались, как сушеные бобы в жестяной банке. Будет глупостью с ее стороны снова пойти туда, чтобы рискнуть пробудить зарождающуюся связь и сделать ее сильнее.

Четыре часа спустя отмытая, побритая и в длинной кофте, чтоб скрыть ее тело, она вошла в переднюю дверь темницы.

— Хей-йя, Ирис.

Предвкушение вызывало трепет и ее ладони вспотели настолько, что она была уверена, что другие женщины должны это заметить.

Вместо этого Ирис возилась со своим ошейником, ее обычно отстраненный взгляд светился пониманием.

— Вторую ночь подряд, Люпин? Необычно для тебя. Все в порядке на работе?

Пожав плечами в ответ, она выскользнула из своей кофты и протянула ее женщине, прежде чем наклониться, чтобы войти.

— Просто плохая неделя.

Его запах ударил по ней за мгновение до того, как он схватил ее бедра, прижимая к жесткому члену. Ее рука дрогнула, выпустив ручку, а сердце забилось как сумасшедшее.

— Я надеялся, что ты придешь ко мне сегодня вечером — его голос казался живым, поглаживая ее чувства, как будто это было прикосновение. Ее пальцы обхватили его запястья, ногти автоматически впились в кожу. Но не для того, чтобы оттолкнуть его… Нет, она цеплялась за него, наслаждаясь тем, как его твердый член прижимается к ее заднице.

— Да? — Она не могла сопротивляться желанию прийти к нему, ни за что. Если он был ее, она его получит.

Оставалась одна проблема — как могла она, сабмиссив, заявить права на мужчину, который управлял ее эмоциями не прилагая усилий?

* * *

Он не хотел ее связывать.

Не способный ни на мгновение выбросить ее из головы, он беспокойно метался и вертелся всю ночь напролет, чтобы проснуться утром, нуждаясь в ней. Он добрался до клуба за час до открытия, направился в комнату, откуда забрал ее накануне, и лежал на матрасе, ловя легкими крупицы ее запаха. Слабое утешение для того, кто жаждал женщину, а не слабый мускусный аромат ее призрака.

Он нуждался в ней. Если бы он знал, где ее найти, то пошел бы к ней, чтобы унять боль и чувство острой необходимости, и будь прокляты правила.

Логика? К черту логику. Он проехал мимо станции здравомыслия и в какой-то момент прошлой ночи сошел на станции чистого желания. Проще говоря, он возьмет ее, сделает то, чего он жаждет, и попытается насытить зверя, растущего внутри него, жадно пожирающего самый тонкий намек на ее запах.

Когда она появилась, ему пришлось бороться с желанием схватить ее и унести в тайное место, будто варвару. Куда-то, где он мог снять клочки красного атласа, покрывающего ее, и окунуться в ее сексуальное маленькое тело.

Получив небольшое преимущество в борьбе за собственное здравомыслие, он все же не смог удержаться от того, чтобы прижаться к ней сзади и вдавить свой член в изгибы ее задницы

Она не сопротивлялась, не стеснялась позволять ему прикосновения, вместо этого изгибаясь и крепче вжимаясь в него. Когда ее ногти впились в его запястья, потребовалась каждая капля его искромсанного самоконтроля, чтоб не взять ее прямо на стойке регистрации.

Освободив ее, он подавил свои потребности, и напомнил себе, что планировал уединиться. Он не будет устраивать шоу для других, не сегодня. Нет, он оставит свою маленькую волчицу для себя.

— Пойдем, — сказал он, выкручивая руку, чтобы перехватить ее запястье там, где она его поймала.