Волчонок

— Сделай анализ как можно быстрее и будешь получать порцию кофе каждый день в течение месяца.

— Я бы согласился и на один поцелуй в щеку, милашка. — игриво подмигивает Клайд, отщелкивая пластиковую крышку стаканчика.

— Боюсь, моему парню это не понравится, дон жуан. Он у меня боец, если ты не знаешь.

— Тогда, пожалуй, обойдемся лишь кофе, — ухмыляется тот, — Как только анализ будет готов, я тебе сообщу.

В течение дня я целиком ухожу в работу, наверстывая пропущенные часы. К счастью, вчера не было грандиозного наплыва пациентов, и я могу не уничтожать себя чувством вины за то, что подвела доктора Поллак. Я ценю ее расположение ко мне и меньше всего хотела бы ее разочаровать.

Когда рабочий день подходит к концу, мой мобильный, наконец, разражается долгожданным звонком.

— Зайди ко мне, милашка. — весело произносит голос Клайда. — Волосики готовы давать показания.

Я соскакиваю с рабочего кресла, едва его не уронив, и на дрожащих ногах устремляюсь в лабораторию. Не хочу верить в то, что Итан подмешал мне наркотики. Не знаю, по какой причине он так ненавидит Тайлера, но  он мог поступить со мной так…Отравить наркотиком, чтобы воспользоваться моим беспомощным состоянием и заняться сексом. Для чего? Какое удовольствие заниматься этим с тем, кто не отдает отчета в том, что происходит? Если только… нет, даже думать об этом не хочу. Не хочу верить, что два года жизни отдала человеку, который способен на такое.

— Что там, Клайд? — еле слышно шевелю пересохшими губами, когда подхожу к столу, уставленному реактивами.

Клайд выглядит очень довольным собой. Засовывает за ухо карандаш и, откинувшись назад, начинает весело раскачиваться в кресле.

— Скажи своей подруге, милашка, чтобы переставала шарахаться по сомнительным вечеринкам. Потому что в ее волосиках я обнаружил остатки рогипнола.

— Рогипнол? — переспрашиваю, короткими рывками загоняя кислород в легкие.

— Наркотик изнасилования, милашка. Жертву накачивают этой дрянью и пока она лежит в отключке, используют как резиновую куклу. Я бы на ее месте бы сдал анализы на половые инфекции и…

Наверное, на моем лице написано вся гамма чувств, которые я испытываю в этот момент: шок, отвращение, испуг, гнев; потому что Клайд обрывает свою насмешливую фразу на полуслове и в течение нескольких секунд растерянно таращится на меня.

— Эй, милашка… это.. прости, я идиот. Я, правда, не понял…

— Спасибо, — успеваю сказать, перед тем как вылететь за дверь.

Я забегаю в рабочую душевую и начинаю истерично сдирать с себя одежду. Льющиеся обильным потоком слезы мешают видеть, а желудок подкатывает в горлу волной отвращения. Его непрекращающиеся спазмы ударяют под дых и опрокидывают меня на колени, после чего меня выворачивает на холодный кафельный пол душевой. Унижение и ощущение того, что я с ног до головы перепачкана грязью душат меня. Кто этот с человек, которому я подарила два года своей жизни и за которого когда-то мечтала выйти замуж? Как он мог так поступить о мной? Как вообще так можно поступать с людьми?

Я залезаю по горячие струи воды и стою там около часа, молясь, чтобы они помогли смыть следы моего прозрения от Тайлера. Несмотря на свое потерянное состояния, я твердо уверена: если я выдам себя, если позволю ему узнать об этом, случится непоправимое.

31

Как я не стараюсь замаскировать искореженное открывшейся правдой состояние, для Тайлера оно не остается не замеченным. По дороге домой он несколько раз спрашивает, все ли со мной в порядке, на что я, повесив на лицо пластмассовую улыбку, отвечаю, что ему не о чем беспокоиться. Знаю, что мне не удается его обмануть; чувствую это по тому, как часто он подходит ко мне, чтобы молча заключить в объятия или как без причины окликает, по нескольку долгих секунд всматриваясь мне в глаза. В эту ночь мы впервые не занимаемся любовью: Тайлер молча ложится рядом и, прижав меня к себе, гладит по волосам до тех пор, пока я вместе со своими тяжелыми думами не проваливаюсь в сон.

К счастью, к утру я чувствую себя значительно лучше: быть может, это заслуга целительных объятий Тайлера, а возможно, мне требовалось время смириться с мыслью о том, что человек, которому я безоговорочно доверяла, оказался способен на одну из самых омерзительных гнусностей, которую мужчина может совершить по отношению к женщине.

По дороге на работу я лихорадочно обдумываю план дальнейших действий. Первым в списке моих дел значится убедиться в том, что я не беременна. Я снова благодарю небеса и родителей за подарок в лице старшей сестры, которая заблаговременно порекомендовала сделать противозачаточный укол. Теперь я уверена: пропажа моих таблеток была не случайной. Но даже если случится так, что контрацепция не сработала, я сделаю аборт. Ребенок должен быть плодом любви, а не напоминанием о дне самого большого унижения.