Вольер

– Ты же общаешься с Владимиром? Хорошо. Слушай, ты бы не могла его спросить, не поступали к ним в больницу люди с флегмонами? Они должны быть одного возраста, лет так восемнадцать. Спросишь?

Кивок. Диана улыбнулась и даже дружески хлопнула Лиду по плечу в знак согласия.

* * *

Легко объяснить, почему следующий день так не задался для Стаса. Он страшно не выспался, раздумывая о поведении сестры. Он пребывал в неведении относительно планов своих бывших друзей. Он периодически проваливался в мечты о сокровищах, спрятанных в церкви в Яковлевке. Возможно, все вместе взвинтило его, что и стало причиной проблем нового дня.

Гормональная неразбериха заставляет учеников заниматься ерундой. Проблема эта была острой во все поколения, и при достижениях современной эндокринологии подросткам стоило бы давать специальные средства, исправляющие ситуацию, но идея эта никогда бы не прижилась. Поэтому подростки вели себя так, будто соревновались за титул самого бесноватого. С каждым днем соревнование становилось все напряженнее. Трендом последних дней в девятом классе, где «учился» Стас было пинать чужие вещи. В этот раз очередь дошла до его рюкзака. Поскакав со всеми по партам и попинав вещи, в том числе и свой рюкзак, Стас неожиданно вспомнил, что не выложил оттуда записи Степана Власкина (фамилия «Смолина» досталась Злу от ее мужа, до замужества она была Власкиной).

Нельзя пинать листы и вообще их трогать, рассыплются же! Иначе он не найдет клад!

– Отдай портфель, слышь, ты! – гаркнул Стас голосом полковника со стажем. Ему в нецензурной форме ответили, что не дождется.

– Отдай, урод! – заорал он, совершенно потеряв контроль над собой (фирменный стиль бабушки, она могла бы гордиться внуком). Никто не ожидал, что он начнет избивать одноклассника, который в шутку не отдавал ему портфель. Просто никто не понял сначала, что Стас разъярен, а когда поняли, то было слишком поздно.

Он сосредоточенно и методично избивал того, кто уже был готов отдать портфель. Бил хорошо, так, что вышиб жертве два зуба и рассек бровь. Его оттаскивали вдвоем, но он вырывался. Избиваемый попытался заслониться портфелем Стаса, и это неожиданно сработало: он рывком вырвал из его ослабевших рук свой рюкзак, и тут же успокоился. Цель достигнута.

– Чего уставились?! Чего надо?! Отошли, я кому сказал!

Обычно люди так себя ведут, повстречав ядовитую змею на природе. Стараются не дергаться и не привлекать ее внимания, с места не трогаются. Вот и сейчас все замерли, напряженно глядя на Стаса.

– В чем дело? – раздался строгий голос директора, которого кто-то из девчонок позвал с перепугу.

* * *

– Как тебе не стыдно, – безо всякой вопросительной интонации произнесла вызванная с работы Эльвира. Сын сидел рядом, цепко держа портфель окровавленными руками. Кровь была не его. Долговязый полицейский средних лет, которого вызвала мама побитого, сидел возле потерпевшего, а мама парнишки заламывала руки, потому что у нее не было денег вставлять сыну новые зубы. Директор тоже хотел заламывать руки, но по статусу не положено. Ведь теперь на школу повесят уголовное дело, а это падение рейтинга, следовательно, это приведет к урезанию финансирования. А все из-за гормонов этих придурков.

– Он пинал мой портфель.

– Все пинали, – вклинился побитый и тут же приложил платок ко рту. Кровавая слюна понемногу окрашивала платок в красный.

– Мой рюкзак нельзя трогать! Я говорил об этом! – повысил голос Стас и покрепче прижал к себе вожделенный рюкзак.

– Все пинали.

– Вы заплатите за зубы Саши, – пригрозила мать потерпевшего.

– Как тебе не стыдно, – тихо сказала Эльвира Стасу и вновь замолкла.

– Он пинал мой портфель…

Полицейский вздохнул. Этот разговор не выходил за описанные рамки уже минут пятнадцать. Особое удивление вызвала мать агрессора. Амеба какая-то. Интересно, есть ли у пацана отец? Или он не выдержал жизни с вареной амебой?

Выслушав следующие четыре круга беседы, полицейский подавил приступ смеха и решил взяться за дело сам:

– Если экспертиза подтвердит нанесение телесных повреждений…

– Саша весь в крови! Как не подтвердит?!

– …то будет решаться вопрос денежной компенсации.

На этих словах Эльвира заметно встрепенулась.

– Постойте. А можно решить вопрос как-то иначе?

– Как? – хором спросили все присутствующие. Стас подумал про отработку натурой и решил, что кандидатура матери никого не устроит.

– Не знаю. Но у нас не найдется столько денег.

– Скажите спасибо Стасу, – язвительно заметил Саша, капнув на пол кровью, после чего опять прижал платок к лицу.

– У нас трое детей, муж работает бухгалтером, а я… – тут она осеклась. Только бы правда не всплыла… – А недавно мы похоронили бабушку.

Самой себе Эльвира показалась гением дипломатии. Ловко же она перевела разговор со скользкой темы на опасную.

– А вы кем работаете? – спросил полицейский. Каюк дипломатии…

– Работаю на заводе оптики.

– Нет-нет, я спросил, кем работаете. Может, вы вообще директор завода.

Тридцать лет усилий насмарку?