— Хорошо, — говорит, — теперь можно и о сватовстве подумать. А пока сходите вы все в мою баню да вымойтесь хорошенько!
Не догадался Камыр, что хан задумал их погубить. Пошел со своими товарищами в чугунную ханскую баню.
Только они вошли в баню, хан приказал запереть её крепко-накрепко и обложить со всех сторон дровами. Наносили ханские слуги дров и подожгли их. Запылали сухие дрова, накалилась баня докрасна.
— Теперь они живыми не выйдут! — говорит хан.
Как только в бане стало жарко, Камыр сказал белобородому старику:
— Ну-ка, бабай, надень свою шапку на голову!
Старик надел шапку на макушку, и сразу в бане поднялась вьюга. Но и она не могла остудить баню. Тогда Камыр попросил старика надвинуть шапку до бровей. Стены бани тут же остыли и покрылись толстым слоем льда.
Наутро хан приказал отпереть баню, да так и обмер: и Камыр и все его товарищи остались живы и здоровы.
Подошел Камыр к хану и сказал:
— Хотел ты нас погубить, да не сумел! Говори мне прямо: отдашь свою дочь за меня или нет?
— Нет, — ответил хан, — по своей воле я за тебя дочь не отдам. Попробуй, коль сумеешь, взять её силой!
Сказал хан эти слова и подал знак своим слугам.
Набросились на Камыра и его товарищей ханские слуги. Началась схватка, и такая жаркая, что под ногами у них все кочки сравнялись, а ровная земля взбилась кочками.
Бились они целый день, бились весь вечер, бились целую ночь.
Надоело это Камыру. Велел он своему товарищу, который нос зажимал, дунуть посильнее.
Приоткрыл тот ноздрю, и поднялся такой ураган, что все ханские слуги взлетели на воздух, как пыль.
Тут старик, пересыпавший землю с ладони на ладонь, сказал:
— Сюда насыплю — тут гора поднимется, туда насыплю — там гора поднимется!
Поднялись две высокие горы и засыпали ханских слуг.
А хан всё не унимается — зовет своих воинов.
Прибежали воины, кинулись было на Камыра, а он взмахнул своей железном дубинкой и разогнал их всех.
Испугался хан и выдал свою дочь за Камыр-батыра. Посадили батыры невесту на быстрого коня и увезли к родителям Камыра.
Тридцать дней пировали, сорок дней свадьбу справляли, гостей мясом народившейся кобылицы угощали! И я на той свадьбе был — мёд из пустого ковша пил.
В давние-предавние времена жила в темном лесу старуха-убыр[62]
— ведьма. Была она злая-презлая и всю жизнь — людей на плохие дела подбивала.А у старухи-убыр был сын. Пошел ой раз в деревню и увидел там красивую девушку по имени Гульчечек. Понравилась она ему. Утащил он ночью Гульчечек из родного дома и привел к себе в дремучий лес. Стали они жить втроем.
Собрался однажды сын убыр в дальнюю дорогу.
Осталась Гульчечек в лесу со злой старухой. Затосковала она и стала просить:
— Пусти меня к моим родным погостить! Соскучилась я здесь…
Не отпустила её убыр.
— Никуда, — говорит, — я тебя не отпущу, живи здесь.
Уйдет убыр из избы, а сама запрет Гульчечек на замок.
Только случилось раз, что убыр ушла в лес на всю ночь и забыла запереть дверь.
Увидела Гульчечек открытую дверь, обрадовалась. Стала собираться в дорогу. Собирается она, а сама песню поет:
Вынула Гульчечек из печи бялеши, завернула их в платок и пошла поскорее к родным в деревню.
А убыр вернулась домой, видит — нет Гульчечек и бялешей нет.
Разозлилась убыр. Обернулась серым волком и пустилась за Гульчечек в погоню.
Бежит она, обнюхивает дорогу, высматривает следы, а сама хриплым голосом поет:
Услышала Гульчечек песню старухи-убыр — испугалась. Отдала бы она бялеши, только уж нету ни одного — съела их Гульчечек…
Оглянулась она по сторонам. Туда посмотрела, сюда посмотрела — видит, стоит неподалеку старый, дуплистый вяз, ветки во все стороны широко раскинул. Подбежала к нему Гульчечек, запела:
Пожалел старый вяз Гульчечек. Раскрыл свое дупло, в котором белка зимой орехи прятала, в котором сова днем отдыхала. Гульчечек забралась в дупло и притаилась там.
Подбежала убыр к вязу, стала землю когтями царапать, стала выть да рычать. Всю ночь от вяза не отходила.
А Гульчечек сидит в дупле и голоса не подает,
Как только взошло солнышко, испугалась убыр светлого дня и убежала к себе домой.
Выбралась Гульчечек из дупла, поблагодарила вяз за приют и побежала дальше.
А убыр дождалась вечера, снова обернулась волком и опять пустилась в погоню за Гульчечек. Напала на её след и запела: