Волгины

В его воображении это мрачное слово сочеталось с тем, что он знал о тевтонских рыцарях, о крестовых походах, о битве на Чудском озере. Все эти представления промелькнули в его голове моментально. Между ними блеснул кусочек мирной жизни — смеющееся лицо девушки с ярким белозубым ртом и двумя каштановыми косами, спадающими на спину. Лицо девушки, той, что была на фотографии и которой он писал вчера длинное напыщенное письмо, исчезло, и опять перед Толей возникли: сухое сентябрьское небо, далекие, озаренные утренним солнцем хребты неподвижного дыма, темные силуэты бомбардировщиков. Они плыли не так уж быстро, их пилоты, очевидно, выбирали наиболее удобный угол для пикирования.

И в это время Шатров услышал в шлемофоне далекий голос Виктора:

— Нас атакуют «мессеры»! Уходим вверх! Живо за мной!

Анатолий повиновался, стараясь не потерять Виктора из виду. Он пока не понимал, что хочет делать «ведущий». Но у Виктора уже родился хитрый план: ему хотелось оторвать немецкие истребители от бомбардировочной эскадрильи, заманить их подальше и потом, ускользнув от них, ударить по пикировщикам. Два «мессера» поддались на эту удочку. Ловким маневром Виктор оторвался от немцев и вдруг ринулся в крутое и страшное пике.

— За мной! Под «юнкерсы»! Атакуем снизу и спереди! — свирепым голосом скомандовал Виктор.

Теперь уже Толя понял, что требовалось от него. Брюхо «Юнкерса-88» — самое уязвимое место. Моторы, бензобак, летчик снизу не защищены ни бронированным, ни огневым прикрытием. Шатров за пять секунд провалился метров на пятьсот и увидел чуть повыше себя немецкие бомбовозы, которые уже выравнивались для пикирования.

— Шатров, атакуйте второго! — скомандовал Виктор.

И вот перед глазами Толи вырос распластавший крылья бомбардировщик. Он ревел и покачивался.

«Крестоносец… — опять подумал Анатолий. — Надо снизу, под углом тридцать пять градусов…» И он устремился к самолету спереди и снизу, стараясь соблюсти требуемый угол.

В сотую долю секунды перед его взором пронеслась масса подробностей — тонкие поперечные полосы на крыльях пикировщика, застекленный каркас кабины, обведенные белой каймой кресты. Анатолию показалось — «юнкерс» со страшной быстротой напал на него, по это он сам несся ему навстречу, прямо под брюхо, как выпущенная из лука стрела. Он уже ловил самолет в визир прицела, давая нужное опережение, он уже готов был нажать гашетку пулемета. Но в этот миг голос Виктора прозвучал в шлемофоне:

— Шатров! У вас слева «мессер»! Отразить атаку!

Сделав почти инстинктивное движение, Анатолий перевернулся через крыло. Вместо «юнкерса» левее он увидел мелькнувшую тень немецкого истребителя. Пустив в него огненную трассу пуль, Анатолий увеличил скорость и опять поймал «юнкерса» в визир прицела.

— Да бей же его в дыхало! — послышался звенящий от ярости голос командира звена.

Шатров нажал гашетку, следя за вспыхивающей в белом свете дня желтоватой пулеметной трассой. Огненный пунктир обрывался у самого днища бомбовоза, точно втыкаясь в него.

«Попал, — ликующе отозвалось в его сердце. — Ну, вот видишь», — сказал кому-то про себя Анатолий.

Из «нутра» пикировщика зазмеился красноватый дымок, он все густел, и «юнкерс», как раненый коршун, потянул в сторону от переправы. Угар боя охватывал Шатрова. Теперь уже самовольно, но слыша команды Виктора, он взял «горку», взвился, как кобчик, не замечая, что два «мессершмитта» берут его и огненные клещи. Но он увидел и другое, и это другое воспламенило его, как спичку. В каком-то еще не знакомом опьянения яростью он ринулся вниз, и выпущенная немецкими истребителями запоздалая пулеметная струя прожгла правую плоскость его машины. Но Анатолий, как мальчик, увлеченный опасной игрой, не заметил и этого. Он видел перед собой только хвост вражеской ускользающей тяжелой машины и был полон единственным желанием настигнуть ее.

— Молодец, Толя! Одного пикаря сбил, — сказал, задыхаясь, Виктор. — Для начала совсем неплохо. Повторить атаку на пикарей!

Увернувшись от наседавшего «мессершмитта», Виктор стремительно нырнул вниз, под бомбовозы, потерявшие строй и делавшие новый разворот для удара по переправе.

Пара советских истребителей заходила им под самое пузо, и «юнкерсы», воя и отстреливаясь, торопились поскорее спикировать на мост и сбросить бомбы. Но не тут-то было! Виктор и Анатолий, оторвавшись от «мессершмиттов», вновь очутились в выгодной позиции и кинулись снизу на бомбовозы.

— Я — первого, ты — второго! — скомандовал Виктор.

И, не обращая внимания на наседавших сзади «мессеров», взял нужный угол, поймал в прицел моторную часть переднего «юнкерса», всадил в него короткую пушечную очередь. «Юнкерс» завыл, пошел в пике, — выбрасывая на лету весь запас стокилограммовых бомб.

Виктор встретил его вторично при выходе из пике, сблизился до ста метров и вогнал в плоскости рядом с фюзеляжем, как раз в то место, где расположены бензобаки, вторую порцию металла.