Волк. Игра в смерть

Я совершенно растерялась и поначалу даже не совсем поняла, что же произошло, но Сашка, как обычно, сразу бросился на помощь Стасу. Общими усилиями мужчины затушили огонь. Стас кричал, так как обожженные руки, я подозреваю, болели немилосердно. Глядя на его страдания, я тоже не могла оставаться равнодушной. Боль, ужасная боль читалась на его искаженном гримасой лице.

— Больно! Больно! — кричал, словно в бреду, Стас и с ужасом смотрел на свои обожженные руки. — Господи!

Я тоже не могла смотреть на них без содрогания, оттого поспешила отвести взгляд. Но все равно то и дело косилась на конечности полицейского.

— Стас, быстро, идем в дом, — скомандовал Сашка.

— Са-саня, ты что, из-здеваешься надо мной? — прошептал Стас.

— Идем, Стас, идем, — не обратил никакого внимания на его вопрос Сашка. — Ань, иди сюда, поможешь.

Вдвоем с Сашкой мы кое-как вытащили орущего на все лады Стаса на улицу. Мы поддерживали его с двух сторон, не касаясь его обожженных рук. Стас и сам мог идти, ведь ожоги у него не на ногах, а на ладонях, но сейчас он находился в шоковом состоянии. Его мучила сильнейшая боль, а в таком состоянии он неконтролируем. Сашка включил фонарик и принялся светить вперед. Так мы добрались до дома. Со всеми осторожностями мы вошли внутрь, затем Сашка забежал вперед и толкнул дверь в кухню. Мой возлюбленный включил кран на полную мощность; вода хлынула в раковину мощным потоком. Сашка схватил новенькую губку, которая находилась рядом, и немедленно заткнул ею слив. Раковина быстро заполнилась водой. Стас незамедлительно сунул в холодную воду обожженные руки.

— А-а-а, — закричал он, впрочем, уже не так громко, как раньше, бессильно запрокинув голову назад.

Сашка сел на стул и сцепил руки перед собой. Под его глазами образовались фиолетовые круги от усталости. Ему не мешало бы поспеть хоть пару часов, как и нам со Стасом, впрочем. Я уже чувствую, как меня раскачивает в разные стороны. Но спать на территории убийцы — это уже черт-те что, знаете ли!

Я села на стул рядом с Сашкой, положив ладони на стол. Они были местами покрыты грязью, что неудивительно, учитывая ситуацию, в которой мы оказались. Волк посмотрел на мои ладони, затем положил на них свои руки и бессильно улыбнулся, глядя в мои глаза. Наверное, надеялся меня подбодрить… Так мы сидели несколько минут, под непрерываемые стенания Стаса, молча глядя в глаза друг друга.

— Мне нужен врач, срочно, — вдруг прервал поток стонов Стас. — Иначе я могу потерять руки.

— Нет, — поморщился Сашка. — Судя по волдырям, ожоги ты получил хорошие, но и они заживут. Руки ты не потеряешь в любом случае.

— Знаю, что ты хочешь сказать — какой я идиот, что полез к двери… — пробурчал Стас.

— Нет, — покачал головой Сашка. — Осталось два с половиной часа до наступления семи утра, некогда читать тебе нотации, тем более, что ты уже большой мальчик, хоть и глупый, как стадо ослов.

— Я устал, — пожаловался Стас. — Глаза так и раздирает.

— На втором этаже есть кровать. Хочешь отдохнуть? — чуть приподнял Сашка бровь.

— Ага! Издеваешься? — вновь вспылил Стас. — Тогда мне точно не избежать смерти.

— Неплохо бы наложить повязку на твои руки, — задумчиво сказал Сашка. — А то твоя глупая черепушка додумается полопать волдыри. Но у меня нет бинта.

— Как все нормальные люди, моя мама всегда держит коробку с медикаментами на кухне, — озарило Стаса. — Может, убийца тоже так делает? Поищите по шкафам, а, ребят? Я не могу…

— Само собой, — не могла я не согласиться. — Ты, главное, руки никуда не суй, а то знаю я тебя… Сашка прав — трудно назвать тебя умным человеком. Но не бросать же тебя в таком незавидном положении… — я поднялась и принялась поочередно раскрывать шкафчики. — Похоже, Стас, убийца недалеко ушел от твоей матери. Вот он, бинт, а еще перекись водорода. Странно — это все, что есть.

— Уверен — он не случайно все это оставил, — сказал Сашка. — Давай мне перекись. А бинтами обвяжи Стасу руки. Справишься?

— Как-нибудь, — кивнула я и передала Сашке флакончик с перекисью. Затем подошла к крану, хорошенько вымыла руки и принялась накладывать Стасу повязку из бинта на обожженные конечности.

Когда все было закончено, мы поспешили покинуть дом, правда, перед этим Стас заглянул в холодильник. Его ждало разочарование — а именно полнейшая пустота. Я только покачала головой — как он может думать о еде в такой ситуации? Мне лично даже кусок в горло не пролезет, так сильно обострены чувства самосохранения в этом месте. Впрочем, я вот, например, все больше задумываюсь о том, что не худо было бы вздремнуть пару часиков. Вот только эти «пара часиков» тогда могут оказаться последними в моей жизни. Ни при каких обстоятельствах нельзя закрывать глаза — это не сулит ничего хорошего. К тому же, Милка тоже не может ждать.

— Как же болят руки, — пожаловался Стас, когда мы направлялись обратно к помещению с экраном. — Просто сил моих нет терпеть адскую боль. Чувствую себя Жанной Д» Арк. И почему убийца не догадался положить вместо перекиси обезболивающее?