Волк: лихие 90-е

У него ещё была с собой горсть таблеток сухого топлива и две пачки китайской лапши с иероглифами. Не Доширак, сам доширак тогда мало кто покупал, он был намного дороже. Вкус у этой лапши очень специфичный и слишком острый из-за приправ, но есть было можно, если привыкнуть.

На первом этаже мы нашли алюминиевую посудину, в которой смогли разогреть немного воды и заварить мелко поломанную лапшу. Женя тем временем собрал дедово ружьё-вертикалку и поставил у стенки рядом со своим калашом.

— Ты его с Чечни привёз? — спросил я, кивнув на оружие.

— Не, тут купил, — он быстро ел лапшу пластиковой ложкой, которая лежала в пакете. — Москвича же тогда продал и купил у прапора одного. Хотел сберкассу вынести, кхе!

— Ну и планы у тебя.

— И не говори. Но откладывал-откладывал, а калаш так и лежал в подполье. Стыдно было мне грабить, представь себе, вот и не пошёл на дело.

Поужинали лапшой и остатком пирожков. Света на даче не было, таблетки мы затушили. Посмотрел ещё раз бумаги, которые оставил мне Родионов, Женя понял всё правильно. Сейчас Родионов наверное волосы на себе рвёт, что такой компромат забыл. Его пивзавод за это закопает.

И Фролова тоже. Вот его-то бойцы наверняка нас ищут, чтобы застрелить на месте, а все бумаги сжечь. Может, надо было отдать папку Душману? Не, откуда я знаю, что он хочет. Лучше лично Крюкову в руки.

Было тихо, только комары жужжали. Где-то неподалёку играла музыка, наверное, это дачники слушали перед сном.

— Говорят, не повезёт, если чёрный кот дорогу перейдёт, — пел Валерий Сюткин старую песню.

Вскоре музыка затихла. Женя сидел у прохода, смотрел в сторону дороги.

— Ты поспи, — предложил он. — А я погляжу.

— Давай лучше я, а ты поспи. Ты привычнее, сразу уснёшь. А я ворочаться буду. Лучше понаблюдаю, потом разбужу, как спать захочу.

— Лады.

Женя растянулся на досках, закрылся своей новенькой джинсовкой и захрапел меньше чем за минуту. Но ещё через десять минут я его поднял.

— Приехали? — шёпотом спросил он.

— Да.

Мы заняли позицию у прохода, осторожно глядя на джипы вдали. В свете фар видно людей. Все взрослые мужики, а не молодые наглые спортсмены. На первый взгляд, будто какие-то работяги приехали на рыбалку.

Но среди приехавших машин была синяя нива Душмана, да и его самого видно среди других. Вот среди них он смотрелся своим. Если бы не калаши в руках у каждого «работяги», точно бы спутал их с рыбаками.

— Душман своих афганцев подтянул, — прошептал Женя. — Серьёзно он обозлился.

— Угу. Другие места значит обыскали. Но всё равно рыщут рядом с городом.

— Тихо сидим.

Это явно все бывшие военные, а не простые бандиты. Таких автоматной очередью не напугаешь. Они осторожно осматривали дачи, искали машину, но и не беспокоили обычных дачников. Иногда только спрашивали тех, кто не спал. Хорошо, что мы не ехали у всех на виду, нас не видели. Не должны были видеть, но бывает всякое.

Один раз прошли мимо нашего участка, я слышал шелест травы. Двое с калашами, оглядели двор, пошли дальше, переговариваясь по ручным рациям. Я не расслаблялся, вдруг уловка. Женя залёг с автоматом, будто чего-то ожидал.

Они пока ещё не наткнулись на машину, что радовало. Но искали основательно, даже разглядывали следы, светя фонариком. Явились бы днём, наверняка бы уже нашли Луазик. Но заросли крапивы спасали, никто не хотел туда лезть по темноте.

— Подкрепление к ним едет, — очень тихо шепнул Женя.

Я и сам видел. С громким рёвом и с включёнными фарами дальнего света в нашу сторона быстро неслась машина. Этот чёрный БМВ совсем не подходил для таких дорог. Я очень внимательно смотрел, как из неё вылезло несколько крепких телохранителей, а среди них…

— Крюков? — Женя удивился. — А ему то что надо?

Лично захотел нас прибить? Нет, тут что-то другое. В сумерках лица не видно, но это он. Движения нервные, будто выпил. Душман тем временем что-то сказал в рацию, и его боевая группа отходила на исходную позицию.

— Решили, что не нашли, — предположил Женя.

А Крюков вышел вперёд.

— Волков! — взревел он изо всех сил. — Выходи! Ты где-то здесь, тебя видели! Кто эта падла⁈ Ты же знаешь! Скажи мне!

— О ком он? — удивился Женя.

А я уже догадывался, кого он может искать. И почему.

Глава 17

— Чего ему надо? — Женя держал автомат нацеленным в сторону приехавших машин. Указательный палец приподнят, чтобы не лежал на спусковом крючке.

— Я догадываюсь, — я подтянул к себе папку с бумагами Родионова. — Поговорить мне с ним надо.

— Точно, Волк? Уверен?

— Нет. А ты сиди здесь, можешь меня прикрывать, они тебя не увидят.

— Я не догоняю, — он смотрел то на меня, то туда, где стояли машины с включёнными фарами. — Кого он ищет? Или стой, — Женя замер. — Неужели его?

— Да. Жди здесь.

Я медленно протиснулся в проход и спустился по иссохшей приставной лестнице, которая опасно поскрипывала. Меня заметили, но стрелять не стали, только заговорили. Крюков решительно пошёл в мою сторону через заросли травы и кустов, Душман торопился следом.