Волк под кроватью. Человек-невидимка из седьмого «Б»

…Снега переливались оттенками золотого и серебряного, розового, зеленого и фиолетового. Кто сказал, что снег белый, тот соврал. Снег разный. А в мире ледяных духов он завораживающе красив. Заглядишься – и мерещится девичье лицо. И лучше отвести взгляд, чтобы не превратиться в ледяную статую под взглядом девы, дочери Мороза.

Матвей стоял посреди снежных гор в одной футболке и шортах. Завывал ветер, выдувая тоскливую мелодию, колкими иголками падал снег. Матвей замерз: ноги и руки утратили чувствительность, губы посинели от холода. Появилась ледяная дева. Матвей узнал Лили. В своем мире она казалась еще прекраснее: серебряные волосы, шлейфом стелющиеся по земле; черные, как весенний лед, глаза; голубые, точно утренний снег, губы. Она подошла к Матвею и сказала: «Я могу помочь». Вроде Матвей слышал это обещание раньше, но где и когда, не помнил. Дева прижалась к нему и поцеловала. Матвея бросило в жар, после которого наступает смерть. И в этот момент он очнулся от забытья. Над изголовьем кровати блестел иней, из него складывались слова: «Не мешай мне».

Времени на размышления не осталось, тем более Матвей придумал, как поступить. Лили, конечно, интересная девушка, но жизнь и здоровье дороже. В таком холоде он себе почки застудит и отит заработает. И перемороженную колбасу с сыром есть надоело. Матвей поставил чайник и разбудил маму.

– Я придумал, как можно выключить холодильник, – прошептал он, – только не спорь со мной.

Мама удивилась, но возражать не стала – она спросонья плохо соображала. Они вышли на лестничную площадку, и Матвей вручил матери чайник с кипятком.

– Если кого увидишь, лей, – велел он.

Сам огляделся по сторонам: стена, смежная с кухней уже покрылась инеем – ледяной деве их квартиры оказалось мало, она начала наступление на весь дом.

Матвей подошел к электрическому щитку, открыл его и выключил рубильник. Дом качнуло, словно началось землетрясение. Заработала вентиляция, послышался сильный шум, лифты остановились. Поднялся ветер. Он сбивал с ног. Дом тряхнуло еще раз, и все стихло, но в квартиру Матвей с матерью отважились вернуться лишь через пару часов. Так и сидели на площадке в обнимку с чайником. От Лили не осталось и следа, только лужа на полу кухни.

Холодильник отвезли на свалку. Через пару дней из магазина доставили новый, супернавороченный, дорогой. Мама и Матвей очень радовались ему, набивая продуктами.

А еще через день на подоконниках замерзли все цветы.

Мальчик, хочешь сниматься в кино?

Тетка выросла из ниоткуда. Тим чуть не сшиб ее велосипедом, но успел затормозить и сам едва не свалился.

– Смотри, куда мчишься! – наехала на него тетка.

Тим хотел огрызнуться, но не стал – и так опаздывал в лицей. Собрался уже двигаться дальше, но тетка преградила путь и неожиданно предложила:

– А ты в кино сняться не хочешь?

Тим приуныл: сумасшедшая! На дворе весна – психи вылезают на улицу, как первые подснежники, поэтому надо делать ноги, пока не поздно.

Но тетка вцепилась в руль и зачастила:

– Я серьезно. У нас в июне съемки фильма начнутся. Нужен парень лет пятнадцати-шестнадцати…

Тиму только исполнилось четырнадцать, но все давали ему больше – за последний год он здорово вытянулся. Незнакомка объяснила, что по сюжету Тим должен помочь главному герою уйти от погони. Все это мало волновало Тима, но тут тетка добавила:

– За день съемок гонорар десять тысяч рублей.

Это было совсем другое дело! Тим копил на новый смартфон, но до нужной суммы еще много не хватало. Он дал тетке номер маминого телефона, а сам поспешил на алгебру.

В тот же вечер тетка позвонила. Она представилась помощником режиссера, уговорила родителей, и мама подписала договор на съемки. Апрель и май пролетели, как короткометражка. Тим сдал переводные экзамены в восьмой, неделю поторчал за компьютером и в парке, а с десятого июня приступил к съемкам.

– Велосипед оставишь? – улыбнулась мама, когда он выходил из дома.

– Придется, – сказал Тим, – не поеду же на нем через всю Москву.

От маминого сопровождения он отказался: не маленький. Спустился в метро, вошел в вагон. По дороге вспомнил байку про адский поезд, которую запустил в лицее. Мол, если в него сесть, то навечно пропадешь из обычного мира. Так и будешь колесить вне времени и пространства. Прикольно, в школе многие в нее поверили.

Через час Тим был у павильона.

Режиссер оказался мелким мужичком неопределенного возраста. Темно-зеленые круглые очки напомнили Тиму кота Базилио из детского фильма. Козлиная борода смешила, а суетливость вызывала ощущение, что все несерьезно. Но постепенно собралась съемочная группа, подъехали другие актеры, и Тим успокоился: вроде все по-настоящему. Режиссер представил всех, вкратце рассказал сюжет фильма и отпустил Тима: у него съемки начинались через день.