Волхв

– А ты говорил нам тут про этого халуга, что он весь такой правильный, – часто моргая глазами, злобно заговорил боярин. – Что живет он по древним законам Руса и никого не убьет и не обидит. А он, вишь, парня-то прирезал, как цыпленка.

Волхв ничего не ответил, а, наклонившись, разорвал ворот рубахи на убитом.

– Это не халуг его убил, – уверенно сказал он. – Видишь, рана на груди узкая, как змеиное жало, а у халуга нож шириной с ладонь.

– Да и зарезали этого хлопца, видимо, как раз тогда, – задумчиво проговорил Мстислав, – когда я сам сражался с халугом.

Велегаст осторожно коснулся пальцами запекшейся крови, освобождая ножевую рану от темных пятен застывшей здесь навеки реки жизни. Его седые волосы белыми крыльями упали с опущенных плеч вниз, словно там, где Тьма касалась темени мудреца, невидимая сила надломила их хрупкие кости. Волхв поднял свой побелевший глаз на Искреня и медленно проговорил:

– Обоюдоострый клинок шириной с палец, длинный и тонкий. Такой нож называют финским, и его особенно любят варяги из викингов. Им удобно колоть под кольчугу, и именно так – ударом в сердце убили многих волхвов в Новгороде, когда Добрыня со своими варягами крестил город огнем и мечом.

– Так, стало быть, еще и варяги, – вздохнул князь. – Час от часу не легче.

– Если б не они, – хмыкнул Искрень. – Я бы не вышел в переход на крик этого несчастного хлопца и не услышал бы твоего крика. И тогда бы этот халуг утащил тебя бог знает куда, по неведомым тайным ходам.

– Да не кричал я! – вспылил Мстислав.

– Близнец мог крикнуть, когда смерть почувствовал, – тихо молвил Велегаст, закрывая убитому очи. – Они очень чуткие; почти как люди, и предвидят свою гибель.

– Поди ж ты, как люди, – боярин недоверчиво покачал головой.

– Ладно, – волхв выпрямился резко. – Пойдемте в тайную. У тебя, князь, кажется, одним врагом стало больше, и это стоит обсудить и немедля.

Они быстро пошли к тусклой полоске света, которая обозначала открытую дверь в тайную, но на ходу Велегаст все-таки не удержался и, глядя на Искреня с плохо скрываемым ехидством, равнодушно сообщил полным безразличия голосом:

– А я знал одного близнеца, который так долго… (он едва не сказал «прожил», но вовремя поправился)…так долго существовал, что стал совсем как человек и, кажется, даже женился.

– Тьфу ты, какая гадость! – сплюнул боярин. – Как же можно с хлебом такое творить?! Ну, бабы бесстыжие! Ну, суки похотливые! Это ж надо, что удумали?!

Тут дверь за вошедшими в тайную захлопнулась, и возмущенные слова боярина застучались в дубовые доски бубнящими звуками. Потом послышался насмешливый голос волхва, и все смолкло. Когда разговор начался вновь, то он пошел уже так тихо, что даже ухо, приставленное к самой двери, ничего бы не смогло различить.

Глава 15

Легенда о Русе

Когда дверь тайной закрылась за спинами вошедших, все невольно расслабились и потянулись присесть к широким лавкам, стоящим вдоль стен комнаты. Оглушенный князь с гудящей, как пчелиный рой, головой; боярин, набегавшийся за день по всяким делам, отрок Радим, переживший за сегодняшний день столько, сколько за всю жизнь порой не увидишь. Только Велегаст не поддался этой слабости, а остался стоять посреди комнаты. И когда все уже достигли желанных облюбованных мест, чтобы присесть, раздался грозный троекратный стук его посоха.

– Боже мой! – взмолился Искрень. – Ну никакого от тебя покоя. Что ты за человек такой? Посидели бы, чайку попили, поговорили бы о чем-нибудь хорошем. Так нет же, надо опять колотить в пол своей палкой. Теперь-то что случилось?

– Хватит балагурить, – оборвал его Велегаст. – Времени у нас совсем мало. А мы даже не знаем, где находится храм Велеса.

– Зачем нам храм Велеса? – нахмурился Мстислав.

– Там должна быть дощечка с указанием, как найти дорогу к тайнику Руса, в котором спрятан священный меч.

– Ну, так давай, ищи дорогу к этому храму, – сдвинул брови князь, – ты же волхв, ты должен это уметь, и я знаю, что такому волхву, как ты, сделать это совсем несложно.

По благородному лицу Велегаста скользнула тень смущенья и растерянности:

– К сожалению, не все так просто. Храм находится под землей, и я не могу почувствовать исходящий от него свет. Кроме того, единственный человек, который знал дорогу к храму, мертв, и от него не осталось ни одной вещи, которая могла бы помочь мне вступить в разговор с его духом. Есть только черепки, которые были в руках погибшего совсем короткое время. От них можно было бы многое узнать, но их хранили в печке рядом с огнем, и пламя уничтожило почти все следы, которые остаются от прикосновения человеческих рук. Так что они тоже молчат.

– В общем, безнадега полная, – мрачно подвел итог Искрень, – стучи теперь палкой в пол или не стучи, а все равно ничего не сделаешь. Упустили мы меч-то, стало быть.

– Так, что ли?! – грозно сверкнул глазами Мстислав, устремив тяжелый взгляд в точку пространства над головой Велегаста.