Вольная Русь. Гетман из будущего

Вопреки кличке, знаменитый шутник предпочитал сам ходить в сухих штанах и, по европейским меркам, был сумасшедшим чистоплюем – мылся, если была такая возможность, каждый день и вони испражнений на дух не переносил. Что служило лишним доказательством его знакомства с нечистой силой. Монахи-то, бывает, за всю жизнь в монастыре ни разу не моются, соблюдение чистоты духовной, как известно, превыше чистоты телесной. Это была одна из причин (второстепенных), по которой он категорически отказывался уходить в монастырь, вопреки всем уговорам и увещеваниям. Главным же было нежелание Срачкороба расставаться со ставшим ему родным и горячо любимым бандитским гнездом – Сечью. Жизни вне этого коллектива он себе уже не представлял. Именно ради жизни на Сечи он публично отрекся от ислама и принял православие, оставаясь при этом в душе если не безбожником, то как минимум пофигистом по религиозным вопросам. Кто там, в небе, заправляет – Аллах, Саваоф или Христос, – его не интересовало ни в малейшей степени. Да хоть Будда. То есть в монастыре ему пришлось бы жить в условиях постоянного лицедейства и непрерывной лжи. И епископский головной убор, светивший потенциальному обладателю нимба вскоре после принятия пострига, по словам Хмельницкого, не казался привлекательным ни в малейшей степени. Казацкая шапка из овчины ему была несравнимо милей.

«И чего они ко мне прицепились? Тоже мне святого нашли! Нужен казацкий святой – берите Ваньку Васюринского. От хто и в монастырь может с охотой пойти, и от души его устава держаться, ему уже – по его же словам – пора грехи замаливать. Он и на месте куренного умудрился все окрестные монастыри с богатыми дарами объехать. А я так не прочь ще погрешить».

Давление в органах, требующих освобождения, нарастало, терпеть становилось рискованно. Пришлось смириться с необходимостью совершения очередного подвига – для казака дело привычное – подъемом в жуткую рань (полдень) с постели и походом к отхожему месту. Мышцы после сна еще не включились, и Юхим неловко завозился в постели, пытаясь определить, в какую хоть сторону вставать. Решимости открыть глаза он еще не набрался, и через закрытые веки свет нестерпимо давил на глазные яблоки. При этом он неожиданно обнаружил, что раздет совершенно и лежит на перине, покрытой шелковой простыней, а укрыт также чем-то теплым и в шелку.

«О Аллах!.. – обращение не к Христу в сложный момент от будущего православного святого произошло не из-за возвращения его в ислам, просто сказались годы, проведенные в Медресе, некоторые слова там ему вбили в подкорку.

– Откуда у сельской хати постиль из шовка?!»

Удивление более чем естественное: квартировали вчерашние собутыльники именно в сельской хате, причем не самой богатой, там такого не имелось отродясь. Все хозяйство бывшего крепостного, а теперь вольного крестьянина стоило на порядок меньше, чем одна шелковая простынь. Естественно, сами степные рыцари заводить подобные излишества и не думали: это ж сколько горилки на такие деньги можно купить?! Вот шелковое белье завели, тот же Аркадий сильно пропагандировал такое новшество. Одним из бичей того времени были болезни, разносимые вшами, а в шелковом белье вошь завестись не может – слишком оно скользкое. Но простыни?.. Юхим вдруг вспомнил, что в разгар пьянки к ним в гости завернул сам гетман, да не один, и в его душе зашевелилось нехорошее – да что там – ужасное предчувствие. Прямо тут же немедленно оправдавшееся.

– Проснувся, бидненький? – Негромкий женский альт с богатыми интонациями прозвучал для казака как гром с ясного неба, вызвав у него сильнейший всплеск головной боли, учащенное сердцебиение и совершенно не характерный для храбреца приступ паники. – Иди сюда, миленький, я тебе приголублю.

У Юхима пока сил голову поднять не хватало, а уж женские ласки в данный момент его интересовали в последнюю очередь. Но немедленному осуществлению угрозы это никак не помешало. Таинственная незнакомка – он судорожно пытался вспомнить вчерашний вечер и разлепить глаза, чтоб на нее посмотреть, – прижала его к своей груди. Роскошной, большой, упругой – об обладании женщиной с подобными богатствами мечтает множество мужчин. Для Срачкороба – по его ощущениям – эти минуты чуть не стали роковыми. Навалившись на него, прижав голову к своему бюсту, дама полностью перекрыла ему доступ к воздуху.