Вольно, генерал (СИ)

Демон пожевал губу и прищурился.

— Тебе всё-таки не нравится жить без боли, да? Или ты мой психолог?

Газаль замотал головой, но крепко державшие его охранники подумали, что это попытка сбежать — и он получил по шее.

— К Йенсу я не питаю ненависти. Но мои планы рухнут, если он окажется поблизости. Мне нельзя давать слабину, — Кальцифер, скорее, разговаривал с самим собой, чем с Газалем, и решал свои проблемы вслух. — Я думал о нём, но… Он был бы очень против моих дел, — грустная улыбка мелькнула на губах. — Как же тебя выручает твоя уникальность, Газаль… Но она тебе точно не поможет, если ты кому-нибудь проболтаешься о том, что слышал сегодня. Понял? — Кальцифер жестом подозвал лысого мужчину в костюме. — Это один из моих любимых и верных. Я его назначил любимым и верным. Он будет с тобой. Его глаза — мои глаза. Ясно?

Газаль спрятал усмешку и кивнул. Как же была глубока нора проблем этого юнца… По одному только виду ангел был старше него лет на двадцать. Ангел испытывал и трепет, и умиление. Цветочек отрастил себе ядовитые шипы. Колет без разбору за всех своих сорванных братьев. Пытается делать вид, что нет прекрасных бархатистых лепесточков. И охранника приставил, похожего на Йенса. Интересно, с кем мальчишка утоляет свою печаль чаще — с ним или с Райвасом?

Насаживается на член этого самозванца и плачет, и говорит, как любит и скучает, но понимает, что это вернёт его обратно в подчинение. А этот истукан смотрит, не понимает, а потом привыкает, даже гладит иногда по голове, будто испытывает то же самое. Глухая стена, в которую сколько ни бейся, ответа не последует. Может, это устраивает демона? Кальцифер тянет за поводок, кончает, и воображение рисует яркую картинку, где присутствует неистовый, нежный и умелый Йенс. Немногие способны отказаться от сокровенного ради достижения чего-то, по их мнению, великого. Кальцифер смог наступить себе на горло, заткнуть сердце ножом и пойти вперёд, равняться на тех, кто пытался уровнять его. Плача на члене самозванца. А потом поднимается, как ни в чём не бывало, и несёт собственную справедливость, считая насилие прекрасным мечом в битве.

Для Газаля всё выглядело жалко и нелепо, но он подчинялся, поскольку ни толпе демонов, ни чарам суккуба ничего не мог противопоставить, кроме хитрости. В конце концов, состояние вне человеческого мира с неба не падает.

========== Ментол. ==========

Уже давно Люциан и Молох жили вместе. Первый был рад избавиться от необходимости перебираться в верхний мир каждый раз, когда надо переночевать. Второму же стало приятно, когда дом немного оживился. Восьмой круг — место недешёвое. Многие рвутся в центр, но Молоху было достаточно укромного места на берегу холодного моря. В силу этого в поместье всегда тихо и очень светло. Когда приходит время сна, просто задвигаются толстые чёрные занавески. Время определяется только по часам.

Дворецкая, старая цыганка по внешности, никак не реагировала на происходящее. В основном она играла в карты с приходящими коммивояжерами. Так они задерживались на неопределённый срок и могли сутками жить в амбаре. Молох о них не подозревал, но когда находил — сворачивал шею как шпионам. Дворецкая тогда угрюмо вздыхала и от скуки тасовала колоду, глядя на падающий снег. Она думала о чём-то своём, когда хозяин не приказывал накрыть на стол, постирать или приготовить что-то. Просил редко, поэтому дворецкая не жаловалась на больше количество обязанностей. Одна — неторопливо везла телегу скромного хозяйства.

И сейчас она была где-то внизу, пока Люциан и Молох сидели на кухне. Генерал посматривал на мужчину немного обиженно и не мог сидеть смирно — постоянно ёрзал. Молох отвечал на взгляды усмешками и делал вид, что пьёт кофе. Он растягивал его, пил медленно, чтобы прятать довольную ухмылку.

— Не могу поверить, что тебе в голову пришла мысль о ментоловой смазке, — выпалил Люциан, сердито поставив кружку на стол.

— Ты просил смазку — я взял её, — пожал плечами главнокомандующий.

— Но не ментоловую же! — всплеснул руками Моргенштерн. — Ты бы сам попробовал, каково это. Как будто я курил ментоловую сигарету прямо задницей.

Молох хмыкнул. Обиженный Люциан выглядел забавно. Раньше они не ссорились, поэтому главком не подозревал, как потешно смотрится его избранник.

— В каком-то смысле я попробовал, — главком сделал медленный глоток. — Знаешь, неплохо. По-моему, даже хорошо повышает чувствительность.

— Но мне-то это зачем?! — Люциан немного повысил голос и хлопнул ладонью по столу. — Ты думаешь, я тебя не почувствую что ли?! Да каждый раз как до гортани!

Главнокомандующий посчитал это за комплимент, но посмотрел на Моргенштерна сдержанно, чтобы обуять его злость. Помолчал несколько секунд, давая Люциану возможность осмыслить сказанное и остыть. Генерал сердито сопел.

— Я же тебя нормально попросил, — вздохнул Люциан. — На худой конец мог бы презервативы взять: там смазка тоже есть.

Молох покачал головой с таким видом, будто это было дело принципа.