Вольный князь

Он не видел, как в глазах воина вспыхнула и тут же погасла искра ненависти. Князь Светлого Леса был прав: практически у каждого разумного есть слабости и уязвимые места. Вот только не сказал, что и он сам не является исключением.

Лес Приграничья

Приблизив к лицу руку, Атей наблюдал, как по его ладони и пальцам бегает небольшая букашка, перебирая своими тоненькими лапками. Призрак периодически поворачивал кисть, превращая забег насекомого по ней в практически бесконечный путь. Наконец, букашке надоело это занятие. Она остановилась, раскрыла хитиновые надкрылья из-под которых появились ажурные прозрачные крылья и с небольшой заминкой взлетела, скрывшись в раскрашенном осенними красками лесу. «Откуда она здесь? — отрешившись на миг от своих дум, сказал про себя Атей — на пороге хоть и короткий, но зимний сезон». Но это была его единственная мысль, связанная с насекомым. Он снова и снова возвращался к сегодняшнему утру, когда они, еще до первых лучей Хассаша, покинули Мегар.

В свете горящих масляных светильников Атей давал тогда последние наставления своей жене, когда к нему подошли два альва-изгоя, прибывшие вместе с Кармин и пожелавшие встать под его руку, и молча опустились на правое колено.

— Князь — не поднимая головы, начал говорить один из них — выслушай нас и реши, как поступить.

Призрак прервал разговор с Виолин и в удивлении приподнял правую бровь. О чем бы ни пошел разговор, его начало немного обескуражило князя.

— Я вас слушаю — сказал он — и встаньте, нечего коленки протирать.

Альвы синхронно поднялись. Атей знал этих двух братьев, как и остальных изгоев из последнего пополнения. Аршаль Листопад и Аламгир Везунчик — отличные воины, заслужившие право носить височную косицу.

— Князь — начал Аршаль — старший из братьев — мы должны признаться в том, что тоже являемся «упавшими листьями» Светлого Леса.

— СТОЯТЬ — сразу гаркнул Призрак. Он не сомневался, что в руках стоящей за спиной Катаюн, уже появились метательные звезды.

Непоправимого не случилось, но как-то вдруг, несколько десятков глаз пристально уставились на альвов, положив ладони на рукояти разнообразных орудий убийства. Кроме того, за спиной братьев, на расстоянии удара своей тяжелой лапы, материализовался Сай.

— Но как? — изумленно произнесла Кармин, вышедшая проводить мужа своей дочери. — Я же знала вашего отца. Асетал Сквозняк погиб во время неудавшегося покушения на моего мужа. По сути, он и защитил его. Он не мог быть предателем.

— Он им и не был — кивнул Аршаль — и он был нам не отцом, а его родным братом. Он наш дядя. Но княгиня, если вы нам дали шанс покинуть Лес и служить князю — все, что мы расскажем, касается только его и только ему решать, как быть дальше. Вам же и всем изгоям мы клянемся, что всегда соблюдали законы Леса, ставшего для нас родным. Если бы не появился князь Сайшат — мы бы признались Изумруду.

Воин замолчал и пристально посмотрел на Призрака, ожидая его решения.

— Вы пойдете в моем отряде — коротко бросил он.

«Сай, приглядишь за ними, — послал он зов — но мне кажется, они не врут».

«Что не врут — точно. И приглядим — не волнуйся».

— До встречи родная — чмокнул он в щеку Виолин, а на ухо прошептал — не волнуйся, у них за спиной будет Сай.

Льдинка лишь коротко кивнула, незаметно придержав рукой свою мать, которая хотела что-то сказать.

Князь поднял руку, обращая на себя внимание и коротко бросил:

— Выходим.

И когда последним скрылся за воротами Логова, легкий ветерок донес до него совсем короткий диалог.

— Почему ты остановила меня Ви? — спросила Кармин.

— Мой муж ничего не делает просто так мама — ответила княгиня Сайшат.

Это было утром, а сейчас был уже вечер первого дня рейда на юг по Лесу Приграничья, в сторону герцогства Рукт, который не принес никаких результатов. И Призрак догадывался почему. Лес в окрестностях Мегара стал местом, через которое «необращенцы-вайрон», ведомые своими сородичами, стекались к князю, чтобы снова почувствовать себя полноценными представителями своей расы и обрести новую семью. И за три месяца будущие волки Сайшат попутно хорошо почистили окрестности. Вон и сегодня, когда Хассаш перевалил середину своего дневного пути, ему неожиданно встретились три волка, которых вел Лигдам, отправленный на поиски несколькими днями ранее.

— Родитель — раздался из-за спины голос Катаюн — почему ты решил взять эти «падшие листочки» с собой, а не запереть до нашего возвращения?

«Падшие — хмыкнул про себя Атей — вот придумала», а вслух сказал:

— Есть такое мудрое изречение Ката: держи друзей близко, а врагов еще ближе. Да и сомнения меня грызут по поводу того, что они враги. А вот иметь рядом двух отличных воинов никогда не помешает. Кстати, позови их. Будем слушать их исповедь.

— А это еще что? — пружинисто поднявшись и потянувшись, спросила девушка.

— Честный рассказ обо всех своих грехах. Есть разумные, которые считают, что если исповедаться в своих грехах, то Бог их не накажет, а обязательно простит.

— Это вера?

— Ну да. Было время, разумные даже могли заранее купить себе почти любое отпущение их будущих грехов.