Вольный князь

— Я не знаю, кто вы такой — остановившись в пяти шагах от с интересом рассматривающего ее Призрака, сказала она — но вы должны наказать ее. И указала рукой на Ейган.

— И за что же? — не спеша представляться, спросил Атей.

— Она назвала меня девочкой.

«Сколько спеси — подумал Призрак, рассматривая юную и внешне очень приятную девушку — и не скажешь, что чуть больше часа назад она обнажённая стояла у столба».

— А она разве ошиблась? — недоуменно поднял бровь князь — если вы на самом деле парень, то я непременно накажу ее. Такое обращение действительно оскорбительно.

Нал лесом раздался дружный гогот, а девушка покраснела так, что это было заметно даже ночью, в свете редких костров.

— ЧТО-О? — взвизгнула она — я Агоста Вешенка баронесса Луго, а вы, вы… — она резко успокоилась и надменно произнесла — Вы даже недостойны того, чтобы к вам обращаться как к гариэру любезный.

— Вот сучка неблагодарная — почти беззлобно произнесла Катаюн.

— Ката — укоризненно покачал головой Палак — не надо пачкать это прекрасное слово, называя им эту высокомерную девочку. Сучками у вайрон называют женщин, познавших счастье материнства.

— Вы такие же висельники, как и убитые вами — скривилась баронесса — отличие лишь одно — от вас не так воняет.

Решив закончить это представление одного актера, Призрак пружинисто встал. Развернутые плечи, чуть выставленная вперед левая нога, приподнятый подбородок и взгляд, припечатавший дерзкую девчонку. Преобразование из расслабленного и немного уставшего после боя воина в Высокородного, было столь стремительным, что Агоста совсем не по благородному открыла рот, а вокруг раздались снисходительные смешки.

— Разрешите представиться — чуть кивнул Атей — князь Сайшат.

Глаза баронессы давно превратившиеся в два полновесных данера, увеличиваться не перестали, а продолжили расти, пытаясь достигнуть размеров империала.

— Сайшат Безжалостный? — выдохнула она и ее ноги подломились.

— Ух ты родитель! — восхитилась Катаюн — а вот это имечко мне больше нравится.

— Согласен сестренка — поддержал ее Палак — слышится в нем какая-то мощь.

Призрак только покачал головой, слушая разговор своих «кровожадных» телохранителей. А что с ними сделаешь? Они воины и шутки у них такие же. Он подошел к баронессе и протянул ей руку.

— Не обращайте внимания мерита — с самой доброжелательной улыбкой, на которую был способен, проговорил он — мои детки еще немного взвинчены после боя.

— Это вы простите меня князь — не видя протянутой руки, девочка вдруг уткнула свое лицо в ладони и зарыдала.

Призрак присел рядом с ней и нежно обнял, поглаживая по содрогающимся от плача плечам. А потом сильнее запахнув ее в плащ, легко поднял и направился в сторону самого большого костра, возле которого росла куча трофеев, и ароматно булькало несколько котелков.

— Кочерыжки вы бесчувственные — укоризненно произнес он — довели дитя до слез. Ката распорядись насчет «взбодрина».

Баронесса кусочком подсохшего, но все еще очень ароматного хлеба, собрала со стенок своей тарелки остатки густого варева и осторожно, боясь потерять хоть крошку, отправила в рот. А потом с сожалением и одновременно надеждой, медленно поставила посуду на расстеленную рогожу.

— Агоста — наблюдая за ней, сказал князь — нам не жалко еды, но судя по тому, как ты расправилась с первой порцией — не ела ты давно. И сейчас лишняя ложка может быть только во вред. Попей пока отвара. Успеешь еще отъесться. И если не сложно — расскажи, что с тобой случилось?

Девушка сжала ладошками деревянную кружку с исходящим паром «взбодрином», немного подумала, глядя на дрожащую поверхность напитка, а потом горько выдохнула.

— Я трофей, приз, взятка, не знаю, как сказать.

Ее глаза вновь заблестели, наполняясь слезами, но она удержалась и продолжила.

— Вы, наверное, слышали, что два герцогства: Верен и Гальт-Резен устроили войну? — подняв глаза на князя и увидев его утвердительный кивок, баронесса продолжила. — Так вот, эта война давно превратилась в непонятно что. Как таковые, боевые действия между герцогствами не ведутся уже, наверное, с месяц. Войска, где разбежались, где превратились в организованные и хорошо вооруженные банды, которые грабят всех подряд, невзирая на титулы и положение в обществе. Главарями у них почти всегда какой-нибудь безземельный Благородный, желающий в этой неразберихе повыше взлететь и урвать то, что плохо лежит. Или, что чаще всего и случается, просто отобрать.

Правители закрылись в своих столицах и пустили все на самотек. Графы и бароны, что сумели сохранить верных воинов и не вышедшие грабить с остальными — последовали их примеру, засев в своих хорошо укрепленных замках. Идет передел земель князь. За этим всем, подтягивая войска к границам, пока наблюдают король Сарема и герцог Морич. Их страны находятся с запада и юга Верена.

— А откуда вы это все знаете баронесса? — задумчиво спросил князь.