Волшебные и страшные мифы леса. От феникса до Иггдрасиля

Внезапно с высоты одного из склонов Пер Гюнт разглядел пастушку, которая пасла отару овец на широкой поляне. Он решил подойти к ней, чтобы предупредить о троллях. Старик-пастух не ошибался: эти горы могли быть опасными, если относиться к ним легкомысленно. Кроме того, вид девушки взволновал юношу, привыкшего к одиночеству в горах.

Однако когда Пер Гюнт добрался до поляны, пастушки вместе с отарой и след простыл, а на их месте находилась большая стая медведей.

— Что это за медведи, которые сбиваются в стаи? — недоуменно покачал головой Пер Гюнт. — Небывалое дело!

В этот момент из-за небольшого холма чей-то голос начал напевать:

«Охотник замешкал,но язык не устал!

Ружье у Пера Гюнта,и смерть по пятам!»

Затем смех растекся во все стороны и грянул из каждого уголка леса. Тут же с другого холма раздался второй голос:

«Целит Пер Гюнт своим языком,конечно, заметен подвох!Но нам сегодня опять везет,Поскольку не мылся пройдоха!»

Охотник недовольно фыркнул, сплюнул на руки и, не обращая внимания на шутки и словесные игры троллей, выстрелил в воздух из ружья. Медведи продолжили спокойно искать еду, лишь один напряг уши и бросился в страхе наутек от грохота выстрела. Тогда парень закрыл один глаз, аккуратно вскинул ружье на плечо и, задержав дыхание, прицелился в убегающего зверя и выстрелил ему в лапу. Медведь тут же рухнул наземь, корчась от боли. Одно за другим остальные животные исчезли с поляны, словно их и не было, и Пер Гюнт спокойным шагом подошел к своей добыче.

— Тебе стоило бы быть осторожнее! — заскрежетал кто-то из-за дерева.

— А я что, знал? — засмеялся в ответ другой голос.

Пер Гюнт решил по-прежнему не обращать на них внимания и вонзил охотничий нож прямо в сердце подстреленного медведя, чтобы избавить того от мучительной смерти. Затем охотник освежевал зверя, срезал немного мяса с его туши и прихватил с собой медвежью голову в качестве трофея. То, что осталось от туши, он закопал неподалеку от валуна, преклонив колено перед медвежьей могилой в знак уважения. Затем Пер позвал псов, и вместе они продолжили путь.

На обрывистой горной тропинке охотник повстречал лису, которая что-то выискивала впереди.

— Ох, мой ягненочек! Как же ты растолстел! — с наигранным плачем произнес чей-то голос из-за холма.

— А ты что, не видел, как высоко держит свое ружье этот Пер Гюнт?! — отвечал ему другой голос.

Парень снова вскинул ружье и подстрелил лису. И в этот раз он освежевал убитого зверя, отрезав его голову как трофей, а останки почтительно похоронил возле тропы. Довольный охотой и в то же время обеспокоенный вчерашней встречей с троллями, Пер запихал добычу в рюкзак и поспешил к пастушьей хижине.

Как только он вошел в нее, то тут же положил обе трофейные головы на полку, затем промыл мясо и разжег в очаге уютный огонь. Солнце стремительно катилось над долиной к горизонту, и стоило быть готовым к скорой темноте. Довольные Сколл и Хати глодали кости, а Пер варил суп из мяса и трав, которым, словно чудодейственным средством, хотел согреть свое замерзшее нутро.

Однако довольно-таки скоро дым из очага заполнил всю хижину, так что сильно зажгло глаза и стало сложно разглядеть, что происходит вокруг. По-видимому, печная труба засорилась, а у Пера Гюнта не было под рукой ничего, чем он мог бы ее прочистить, поэтому он просто проделал в стене повыше дыру, чтобы выпустить дым. Но не успел он закончить дело, как длинный нос тролля проник в щель и принялся сновать по хижине, пока не добрался до кастрюли с супом, который бурлил на огне.

— Я чую своим носищем вкусный запах! — раздался снаружи возглас тролля.

— Возьми-ка кусочек и проверь, готов ли он уже! — ответил Пер и в тот же миг плеснул кипящую воду на огромный нос тролля. Тот сразу исчез из хижины, а снаружи кто-то завопил нечеловеческим голосом на весь лес.

— Старый Гюри попробовал супчика Пера Гюнта! Хороша похлебка! — захохотали остальные тролли.

— Слышу колокол! — раздраженно крикнул в ответ Пер, и лес тут же погрузился в тишину.

Парень снова принялся помешивать суп в кастрюле, но едва он решил, что все в порядке, как струя воды брызнула из дыры в стене, погасив огонь и погрузив хижину во мрак.

— Страшно! Страшно! — глумливо закричали тролли. — Пер Гюнт струхнул, будто три молочницы на скотном дворе в Валле!

От этих насмешек терпение Пера Гюнта лопнуло. Он зажег масляный светильник, который предусмотрительно подготовил заранее, собрал свои пожитки и вышел из хижины вместе с псами.

— Скотный двор в Валле, должно быть, не так уж и далеко отсюда, — процедил он сквозь зубы и отправился в путь.

Когда Пер Гюнт наконец достиг пастбища возле скотного двора, то заметил, что это место окружено тучей, которая была чернее ночи.

— Волки, — нервно сглатывая, проговорил охотник.