Волшебный квартет

– Когда-то я любил ее, – сказал Чарлз, – Много лет я любил ее.

– Все последние годы это была слепая любовь, порожденная чувством вины. Ты наказывал себя этой любовью за преступление, которого никогда не совершал. Я видел, что ты с собой делаешь. Шишковатый тоже видел. Он так и сказал тебе, умирая, – сказал то, что не мог сказать, пока не пришел его смертный час, и что он должен был сказать, когда смертный час наступил.

– Я сейчас ходил ее искать. Ее нигде нет. И привидения исчезли, и человек в черном, и Элоиза.

– Не надо больше о ней горевать. Забудь о чувстве вины, которое было для тебя как отрава. Очисти от него свою душу. У тебя теперь есть Иоланда. Я видел, как ты обнимал ее. Ваша любовь сильна и со временем станет еще сильнее. Она поможет тебе избавиться от чувства вины. Как твой духовный наставник я…

– Слишком хорошо я тебя знаю, чтобы считать своим духовным наставником. Ты всегда толкуешь сомнения в мою пользу. Ты недостаточно суров.

– Я могу быть и суров, если понадобится, – сказал аббат. – И придется, если ты не исправишься.

– По-моему, уже исправился.

– А если нет, – сказал аббат, – мне придется отлупить тебя как следует. Так, чтобы запомнил. Имей в виду, я непременно это сделаю.

– Нам пора отправляться в путь, – сказал Харкорт. – До дома далеко.

– Мы будем двигаться быстро, – сказал аббат. – Надо только выйти на римскую дорогу. Это всего несколько лиг отсюда. И деревья пойдут с нами. Коробейник сказал, что пойдут. С ними нам нечего бояться Нечисти. Да она и без этого должна была пасть духом. Может быть, она и жаждет мести, но сейчас она обескуражена. Она всегда считала эту призму залогом, за который можно будет торговаться, если Империя слишком ее прижмет. Нечисть могла обменять ее на какие-нибудь уступки, когда оказалась бы приперта к стене. Но теперь призмы у нее нет, и она обескуражена. Это был для нее тяжелый удар.

Конечно, рано или поздно она оправится, но это случится нескоро, мы успеем добраться до дома.

Все остальные сидели на лужайке. Харкорт и аббат подошли к ним.

– Я так еще и не видел твоих инструментов, – сказал он Иоланде. – Покажи-ка.

– Она сделает это с большим удовольствием, – сказала Нэн. – Ни разу еще не видела, чтобы кто-нибудь так радовался. Я помню, как покупала эти инструменты для ее матери. Ты, конечно, знаешь, что моя дочь работала по дереву. Вот откуда у Иоланды это увлечение. У нее действительно хорошо получается?

– Хорошо, – ответил Харкорт. – Я видел ее работы.

– Коробейник рассказал мне, как все вышло, – сказала Нэн. – Марджори и Джон решили заменить выпавших горгулий. Из благочестия. Без них фасад казался каким-то пустым, и храму чего-то не хватало. Джон сумел своими песнями привлечь на свою сторону кое-кого из Нечисти, и они помогли ему с этими горгульями. Коробейник тоже при этом был. Иоланда тогда была еще маленькой, он нянчил ее и заботился о ней, пока остальные работали. Он помогал установить горгулий на место, но это все, что он сделал: он слишком привязался к Иоланде и все время проводил с ней. Потом дело было кончено, и он вернулся в свою пещеру. Несколько месяцев спустя двое из Нечисти, кто работал с Марджори и Джоном, привели Иоланду к нему. Они спасли ее, когда мою дочь и Джона убили.

– Ты, конечно, ничего этого не знала. И узнала только сейчас.

– Да. Хотя я пришла сюда ради того, чтобы найти свою дочь или хотя бы ее следы. Я была убеждена, что они с Джоном бежали на Брошенные Земли. Я раньше сказала тебе, что перебралась сюда, чтобы иметь время для своих изысканий, но на самом деле это было не так. Заниматься изысканиями я могла и дома – с таким же, а то и большим успехом. Я осталась здесь, общалась с Нечистью, перевязывала ей раны и давала целебные снадобья, а тем временем постоянно задавала вопросы, но никогда не получала ответа. В конце концов я решила, что никогда его не получу. Теперь я знаю ответ – тот самый, какого и ожидала. Но Иоланда – это для меня сюрприз. Я никогда не думала, что найду свою внучку, раз уж не смогла найти дочь.

– Ты пойдешь с нами? Со мной и Иоландой? Замок ждет тебя.

– Только ненадолго, – ответила она. – На юге Галлии есть замок, который, должно быть, все еще принадлежит мне. Я оставила его на попечение верного слуги.

– А твои свитки? Твои записи?

– Мы не можем за ними вернуться. Там слишком лесистая местность, наши деревья не пройдут. Мне потом все доставит коробейник.

Харкорт взглянул на коробейника:

– А ты с нами не идешь?

Коробейник отрицательно покачал головой:

– У меня здесь еще остались дела.

– Вот, я разложила инструменты, – сказала Иоланда Харкорту. – Посмотри. Это резец, а это стамеска, а вон там рашпиль…

Она обвила рукой шею Харкорта, притянула его к себе и нежно поцеловала.

Глава 30

Они преодолели подъем, и перед ними открылся мост. Дорога спускалась к нему, а на той стороне над домиком мельника вился дымок.

– Вот мы и дома, Чарлз, – сказала Иоланда. – Наконец-то дома!

Аббат достал кусок сыра, припрятанный им где-то в складках сутаны, и принялся его жевать.