Волшебный напиток

Но лабораторное оборудование, то есть вещи, которые все еще были заряжены колдовской энергией Бредовреда, вдруг ожили и оказали мятежникам сопротивление. Бутыли, стеклянные пробирки и колбы, тигли и штативы пришли в движение, засвистели, зафыркали, заплясали на месте, пошли прыскать едкими эссенциями и растворами. Многие в этом бою превратились в осколки, но и стихийные духи получили хороший урок; жалобно вопя и хромая, они поспешно ретировались в Мертвый парк. Там они и затаились.

Буквоед бежал от этого оглушительного сражения в тишину библиотеки. Здесь он хотел наконец спокойно закусить. Он снял с полки первый попавшийся том и принялся смачно поедать букву за буквой. Однако волшебная книга вдруг увернулась и живо сцапала

Буквоеда, крепко зажав его между двумя сторонами обложки. В такой вот переплет попал Буквоед! Он стал вырываться, и тут сотни и тысячи книг на полках ожили и стройными рядами стали спускаться вниз.

Всем известно, что многие книги непримиримо враждуют между собой. И всякий, у кого есть хоть капля такта, никогда не поставит, например, "Степку-Растрепку" ("Степка-растрепка" -- книга Генриха Гофмана, впервые изданная в 1847 г. и популярная до сего дня; переведена почти на все языки мира.) рядом с "Хайди" (Хайди -- имя девочки -- героини книг швейцарской писательницы XIX в. Иоганны Шпири.), а "Свод законов о налогообложении" рядом с "Бесконечной книгой" ("Бесконечная книга" -- роман Михаэля Энде). А ведь это самые обыкновенные книги, и они не смогли бы ничего поделать, если бы нам вздумалось поставить их рядом друг с другом. Волшебные книги -совсем другое дело. А здесь книги были не только волшебные, но еще и освободившиеся от оков рабства! И потому очень скоро образовались враждующие отряды книг -- в соответствии с их содержанием. Они пошли друг на друга, грозно подняв обложки, каждая книга пыталась проглотить какую-нибудь другую. При виде этого даже Буквоеду стало страшно, и он бросился наутек.

А затем и мебель не устояла на месте. Тяжелые шкафы, кряхтя, тронулись в путь, сундуки с домашней утварью и посудой грузно топотали, стулья и кресла, точно конькобежцы, раскатывали на одной ножке, столы скакали галопом и вставали на дыбы, как лошади на родео. Короче, началось то, что принято называть шабашем нечистой силы.

Стенные часы в слепой ярости молотили молотком не по своему пальцу, а куда попало. Стрелки на циферблате вертелись не хуже пропеллера, а потом часы вдруг сорвались со стены и пустились кружить над полем битвы, словно вертолет. И всякой раз когда они пролетали над колдуном и ведьмой, которые по-прежнему сидели в оцепенении, молоток бил их по головам.

К этому времени уже все до одного стихийные духи вырвались на свободу и разбежались кто куда. Книги, мебель и прочие вещи, которые до сих пор воевали друг с другом, теперь обратили свою ярость против угнетателей. На Бредовреда и Тиранию сыпались удары со всех сторон -- книги их колотили, чучело акулы кусало, химические колбы обливали едкими веществами, комоды пинали, столы и стулья лупили ножками. В конце концов тетка и племянник разом повалились на пол и кубарем покатились по лаборатории. Действие взаимного гипноза, разумеется, в тот же миг прекратилось. Колдун и ведьма с трудом поднялись на ноги.

-- Прекратить! -- проревел Бредовред громовым басом.

Он взмахнул руками, и от десяти его растопыренных пальцев во все углы лабораториии во все самые дальние закоулки виллы, по извилистым коридорам, вверх по лестницам на чердак и вниз в подземелье полетели огневые молнии.

А Бредовред пророкотал:

Что за свалка?

Вот я вас!

С вами нужен глаз да глаз!

Распустились, баламуты!

Смирно!

Баста, кончить смуту!

Ему не удалось вернуть стихийных духов, убежавших за пределы виллы, -пока суд да дело они успели защитить себя от магического воздействия колдуна. А вот побоище в стенах виллы в тот же миг прекратилось. Все, что кружилось в воздухе, с грохотом и звоном упало на пол, все, что вцепилось друг в друга, расцепилось, и все вещи замерли. Только длинная пергаментная змея с написанным на ней рецептом волшебного пунша, долго извивалась в воздухе, точно гигантский червяк, пока не упала в камин, где и сгорела до тла.

Бредовред и Тирания перевели дух и огляделись. Картина была жуткая -кругом валялись изодранные в клочья книги, осколки стекла, черепки, обломки мебели. С потолка и стен капали химические эссенции, на полу стояли дымящиеся лужи. Бредовред и Тирания тоже выглядели не лучшим образом -- с ног до головы в синяках и ссадинах, одежда у обоих грязная и рваная.

И только катастрофанархисториязвандал-когорючий кунштюк-пунш в чаше из Холодного пламени был цел и невредим и спокойно стоял на столе посреди лаборатории.