— Они на скалу взобрались и оттуда улетели, великан миленький, — начала третья. — А лен надо еще в воду положить и вымочить хорошенько. Когда же он высохнет, его мнут, треплют, чешут и прядут.
— Ах, чтоб тебя на веревке из той пряжи повесили, дерзкая ты девчонка! — зарычал великан. И давай полольщицу честить: — Разве я у тебя про лен твой спрашиваю? Лен мне твой, что ли, нужен? Пряжа твоя, что ли, мне нужна? Чтоб тебя черти вместе с твоей пряжей в мешке унесли! Где горные девы? Про это только я и допытываюсь!
— Они, верно, в белильне, — сказала четвертая. — Горные девы — ткачихи знаменитые. Ты-то не знаешь, что с пряжей делают! Ее ткут, белят и тогда уже холстом называют. Холст больших денег стоит, и он бы еще в цене поднялся, когда б у великанов был обычай рубашки носить.
Затрясся тут великан от гнева и ногами затопал. Да так, что тут же восьмая часть поля в глубокую яму превратилась. Ее и поныне видеть можно, коли дикий ручей Карлин яму не затопил. Разбушевался великан да как заорет:
— Про холст я не спрашиваю! Дела мне до вашего холста нет! Ничего я больше знать не желаю! Вот я вам сейчас покажу! Косточек не соберете!
Испугались полольщицы, от страха на месте застыли. Но великан ничего сделать не мог, потому что у них венки из желтых роз на головах оказались. А венки те были волшебные, их горные девы сплели, и великан не мог полольщицам вреда причинить. Только девушки того не знали. А великан увидел венки волшебные, испугался и побежал прочь, да так громко полольщиц ругал, что со всех скал камни в долину посыпались. И удрал он из долины Ландтауфер в Ледяные горы.
Вот так и удалось горным девам от злейшего их врага великана спастись. И щедро они потом полольщиц за помощь одарили; с тех пор еще лучше лен в Тироле растет, а о тамошнем холсте по всему свету слава идет.
Чудо-лодка
Однажды приказал король того государства во всех городах и деревнях возвестить:
— Кто сумеет такую лодку смастерить, чтоб она по морю и по суше ходила, получит мою дочь в жены, будь он беден иль богат!
Многие тут же захотели счастья попытать, стали лодку мастерить. Весь королевский двор лодками завалили. Одна лодка краше другой. Только никому так и не удалось сделать лодку, которая бы по воде и посуху ходила.
Дошла весть о королевском указе и до крестьянских сыновей. Решил старший в лес пойти, вековое дерево срубить и из него лодку смастерить. Поднялся он рано поутру, в лес отправился. Только он несколько шагов сделал, идет ему навстречу какой-то старик и спрашивает:
— Куда путь держишь? Коли скажешь правду, я тебе помогу.
— Какое тебе до меня дело! Незачем тебе правду знать, — отвечает ему старший сын. — Ну уж коли ты такой любопытный, знай: иду я в лес, надо дров нарубить.
— Ну что ж, как ударишь топором по дереву, так поленья на тебя сами собой и посыплются! — посулил ему старик.
Призадумался юноша, да уж поздно было, старика и след простыл. Зашел старший сын в лесную чащу. Только он вековое дерево выбрал, по нему ударил, как поленья на него сами собой посыпались. И так с каждым ударом топора. Набили ему поленья синяков да шишек — не счесть!
Схватил старший сын в сердцах топор и домой отправился.
Рассказал он про свои беды младшему брату, по имени Валентино, а тот и говорит:
— Теперь я в лес пойду, авось мне посчастливится чудо-лодку смастерить!
На другой день Валентино взял острый топор и отправился в лес. Полчаса не прошло, как повстречался ему тот же самый старик и спросил его, точь-в-точь как старшего брата:
— Куда путь держишь?
Рассказал старику Валентино чистосердечно, зачем в лес пришел, а старик ему совет дал:
— Как придешь в лес, увидишь на опушке вековое дерево. Твое дело — дерево повалить, потом уже никакого труда не потребуется из него чудо-лодку смастерить. Будет та лодка и по воде и посуху ходить.
Обрадовался Валентино, поблагодарил старика от всего сердца и зашагал дальше в лес. Только он на опушке очутился, видит — стоит вековое дерево. Взялся юноша усердно за дело — и вот так чудо! Ударил топором раз — корма готова. Ударил другой — нос и борта. А как повалил он вековое дерево, глядь — уже чудо-лодка под парусами на земле стоит, вот-вот в путь тронется. Положил младший сын топор в лодку, сам туда влез и говорит:
Только он эти слова вымолвил, чудо-лодка с места сорвалась. Не успел оглянуться — она уже возле родительского дома стоит. Валентино пошел в дом, в красивое платье нарядился, с родителями распрощался, влез в лодку и говорит: