Вооружен и очень удачлив

— Ладно тебе… — потупился скульптор. — И все-таки, надо признать, Тор неплох. Нет, я, конечно, ничего не помню! — быстренько поправился он, воровато оглянувшись по сторонам. — Но некоторые моменты из того, что не помню, вспоминаю без отвращения.

— Ага. И я даже догадываюсь, какие. Например, запеченных крабов в сливочном соусе!

— И заливную телятинку… — признался Третий.

— Винцо неплохое! — со знанием дела вставила Вторая, облизывая верхнюю губку.

— А уж хрустальное медузье мясо, мм!.. — зажмурился от удовольствия толстяк. — А вот интересно, доведется ли нам когда-нибудь еще…

— Пятый! — Голос куратора отрубил окончание нашего мирного и приятного диалога, словно острый топор хрупкую щепку. — Это безобразие!!! Что творится у вас в комнате?!

— А что там творится? — напрягся я, судорожно вспоминая, не забыл ли перед уходом припрятать компромат — шелковый паучий галстук Ифитореля. Вроде не забыл…

— Из-под двери вашей комнаты лезут мыши! — заорал куратор, для полноты впечатления пришлепывая ладонью по чему-то твердому. — Мыши! Толпами! Стадами!!! С каких это пор в преисподней…

Но я уже несся от резиденции главы филиала, не разбирая дороги, прямо по газону, со всех ног, чудом не наступая на всполошившихся гномов.

Это ж надо, так опростоволоситься!

Вчера мы с напарниками ради смеха решили провести эксперимент — подсунуть Шиве нитки от скатерти-самобранки. Поначалу моя кошка настороженно ходила вокруг остатков артефакта кругами, но потом вдруг решилась и положила на них лапку.

Эффект этого поступка превзошел не только наши ожидания, но и (судя по обескураженной морде) ожидания самой кошки. Нитки самостоятельно запутались в некое подобие норки, из которой медленно выползла толстая мышь. Пока мы возбужденно махали руками и строили дальнейшие коммерческие планы использования ниток, деля шкуру еще не убитых останков скатерти-самобранки, Шива управилась с мышью и быстренько заказала себе вторую. Потом третью.

Когда мы закончили кричать друг на друга и подсчитали будущую прибыль, на полу ногами в стороны сидело нечто с головой Шивы и шарообразным меховым туловищем, а ниток не было. Нигде.

Нашлись, значит. До чего вовремя.

— Пятый! Сколько же может продолжаться это безобразие!!!

— Уже бегу, товарищ куратор!..

Хозяин химер

Лучший способ нападения — это грамотная защита.

Жизненный принцип ядовитых медуз

Весна — наиболее подходящее время для воскрешения покойников. Все в природе оживает…

Старая некромантская шутка

Сквозь дыру, пробитую в стенке склепа, тревожно свистел ветер.

Величайший архимаг прошлой эпохи лежал в гробу, смиренно сложив руки под подбородком. Поверх лба ощетинился шипастыми лучами обруч смерти, на высохшей шее — цепь с жетоном, проваленные глазницы прикрыты тусклыми плоскими кристаллами желтого римертина. Из-за толстого слоя пропитанных ароматическими маслами бинтов, туго намотанных на конечности и торс, возникало обманчивое впечатление, что тело не подверглось тлению, оставшись столь же гладким и округлым, каким было при жизни. В ногах мертвеца неровным рядом теснились причудливой формы бутыли.

На снятой крышке гроба плечом к плечу невозмутимо восседали слуги-зомби: хромой Адам и приземистая ширококостная Эва, сцепившая обе пары своих заскорузлых ладоней в замок на животе.

Домушник по кличке Кныш почесал небритый подбородок, опасливо покосился на неподвижных слуг, на покойника и украдкой сложил пальцы щепотью, но некромант был начеку:

— Куда лапы тянешь? Креститься вздумал?! Предупреждал же, отсушу по локоть!

— Жутко мне! — заныл вор, поеживаясь и дергая плечами. — Прибавить бы денежку, господин маг!

Старательно выпученные якобы в припадке страха цепкие птичьи глазки выжидательно уставились на Киоруса, и некромант в очередной раз пожалел, что связался с бродячим отребьем. Мало того что Кныш проковырялся с запорами два часа, рискуя шумной возней привлечь внимание кладбищенского сторожа, мало того что дверь так и не поддалась его отмычкам и им пришлось ломать стену, так еще и эти несвоевременные приступы религиозности.

Вот что значит не иметь денег! Ты вынужден довольствоваться скромной пищей, экономить на свечах и нанимать для вскрытия склепа дешевого воришку.

— Потом поговорим.

— А не обманете, господин маг?

Киорус отвернулся и усилием воли подавил в себе волну ненависти к Кнышу — скрюченному уродцу, покрытому коркой грязи, с хитренькой лисьей мордочкой и многократно переломанным носом, угадать первоначальную форму которого было уже невозможно. Мерзкое отребье!..

Под тяжелым взглядом некроманта правый кристалл римертина неожиданно провалился в глазницу мертвеца и что-то зашуршало в черепе, заставив незваных гостей синхронно вздрогнуть.

— Лерия, да начинай же!