Вооружен и очень удачлив

Уже давно тяжелая физическая работа не приносила мне такого удовлетворения. Третий связал пару похитителей просто виртуозно, а я лично затянул узлы, стараясь, чтобы пенька не просто врезалась в тело, в по возможности медленно перепиливала его на части при каждом вдохе и выдохе.

Полюбовавшись красивой композицией из двух спеленутых грешников, Вторая одобрительно кивнула и поволокла пленников к ближайшему уцелевшему после смерча дереву, чисто случайно соседствующему с высоким муравейником.

Третий рванулся было следом, но вдруг резко затормозил и обернулся ко мне:

— Стойте! Кажется, наверху остался еще один боевой заряд.

— Где? — испугался я, задирая голову.

Словно откликнувшись на зов, маленький неразорвавшийся комок спорхнул с ветки, со свистом устремился вниз, выбирая жертву, и… спустя секунду его высочество пережил самую последнюю и самую непоправимую неприятность в своей жизни.

Принц Аброузии Фарад из древнего рода От-Абу-Шоох был не просто раздавлен.

Он был раздавлен физически и добит магически до того безнадежного состояния, когда воскрешение бессмысленно в силу полного износа материальной оболочки. Таким пациентам врачи уже не щупают пульс — его просто не на чем щупать. Наверное, сейчас изображение принца транслируют в эфир сразу сотня «глаз», очень уж мелкие получились кусочки.

Третий застонал и тихо опустился на землю. Вторая ахнула и прикрыла рот ладошкой. Я обмер.

— Вот это побоище! Молодцы, ребята! Да-а… Комиссии будет на что посмотреть! — восхитился наушник и вопросил: — А где Фарад? Что-то я его не наблюдаю.

Беспомощно оглянувшись по сторонам, я широким жестом руки обвел грустный пейзаж, тихо дрожа в предвкушении разноса, собирая волю в кулак и отчаянно завидуя тем побитым счастливчикам-чертям, которые все-таки сумели доставить принца из своего пункта «А» в пункт «Б», пусть и ценой некоторых физических увечий. Они-то доставили, а вот мы…

— Как бы точнее сказать, товарищ куратор… Фарад… Он… Его… Ему… Словом, он теперь везде.

— Это как? — не понял куратор.

— Обстоятельства оказались сильнее нас, — тихо сказал я, скорбно опуская голову. — Метеоритный дождь, нападение местных криминальных элементов, гибель сразу двух боевых бригад, ошибка при наведении на цель… Его высочество уже не вернуть, мне очень жаль. Простите, товарищ куратор…

Рядом со мной встала Вторая, трагически хмуря выщипанные в ниточку брови.

В эфире повисла жуткая тишина.

— Это все, что вы можете сказать? — прошептал наушник.

Бывают вопросы, на которые лучше не отвечать. Однако бывают черти, до которых подобные тонкости не доходят.

Третий, слоняющийся по травке, получил предупредительный пинок от Второй, но понял его по-своему. Короткие пальцы моего друга выудили из накладного кармана мятую бумажку с кураторским списком. Подхватив кончиками когтей «глаз», исправно транслирующий все происходящее на поле боя, толстяк завлекательно сверкнул в мировой эфир крепкими зубами и голосом, полным меда, доверительно сообщил:

— А неплохо бы сейчас перекусить! Кровяные колбаски мясника Шурцера — что может быть лучше? Все только натуральное!

— Пятый! — простонал в наушнике куратор. — Прошу тебя, забери ты у него эту проклятую бумажку! Как же так? Последний потомок Аша… Хранитель редчайшего заклинания «хозяин химер»… Только с его помощью можно подчинить аш-шуара, «хозяину химер» буквально не было цены. Операция под угрозой!

— Не стоит паниковать раньше времени, — с мягким оптимизмом возразил я, кося глазом в сторону бурелома. — Растите спокойно свое чудо-юдо, убивать — дело нехитрое. Надо будет — порвем вашу зверушку на меховые портянки безо всякого «хозяина химер», уж это я вам точно гарантирую.

Буркат, дом Терслея. Поздний вечер

— Мы пришли! — Терслей гостеприимно указал на трехэтажное здание коричневого кирпича, находящееся в самом хвосте улицы.

Шириной не более десятка шагов, постройка была умело втиснута между соседними домами. Потревоженные светом фонаря бродяги шмыгнули мимо них, обдав Геллана волной запахов прелой еды и немытых тел.

Задрав голову вверх, принц изучил узкие окна, обрамленные разводами сажи, резной каменный пояс вдоль мансарды, пару маленьких грифонов-водостоков над рамой тяжелой двери и вслед за хозяином вошел в тесную прихожую.

Вверху что-то загрохотало, вспыхнул свет, и на лестницу упала длинная ломаная тень.

— Илуш, — гордо пояснил Терслей. — Мой слуга.

Шум наверху усилился, со звоном разбилось что-то стеклянное, и наконец в прихожую ввалился заспанный мужчина, пропорции тела которого удивительно напоминали дом: очень высокий и очень худой. Он, не таясь, зевнул и молча уставился на Геллана с выжидательным выражением на лице.

— Илуш, это мой новый снайпер, — пояснил Терслей и пригласил Геллана: — Ты проходи в комнаты, располагайся! Илуш тебе в мансарде постелет. Не стесняйся, ужинай и ложись.

— А ты? — спросил Геллан.

— Пойду в Гильдию брать заказ. Не жди, я могу задержаться.

Пока флегматичный слуга выполнял приказ, принц осматривал хоромы нового приятеля и будущего коллеги.