Вооружен и очень удачлив

— Кажется, теперь я понимаю, откуда взялась эта дурацкая эмблема — змея, обвивающая чашу, — тихо сказал он, утирая рот и угрожающе поворачиваясь к магу. — Жекон, скотина хитрая, как ты мог?! Мы же договаривались! Где твое слово чести?

— Терслей, прекрати истерику! — холодно ответствовал маг, досадливо кривясь и пряча свисток. — Такой бой выдержали, и даже горло не промочить? Не смеши меня. Все будет нормально.

— Жекон! — каменным тоном повторил командир. — Ты позоришь меня перед подчиненным!

— Ты про дусю? — пьяно улыбнулся маг, хлопая Геллана по плечу. — Он свой парень, он понимает, что старому солдату время от времени необходимо расслабиться.

— Да как ты… — Терслей попытался вскочить рывком, но под колени ему некстати шмыгнул злосчастный Шушул, и молодой командир тяжело упал обратно на сиденье грибообразного дивана, нечаянно хлопнув в полете ладонью по макушке Жекона.

Маг от шлепка взвился в воздух как укушенный.

Многочисленные мешочки, свертки и фляги, привязанные к его поясу, застучали друг о друга, шурша и булькая неведомым содержимым. Лицо Жекона медленно налилось кровью, а мутные глаза угрожающе обвели зал.

— Ну командир… держись! — процедил он сквозь зубы, не глядя выдирая из-за пояса пергаментный сверток.

Терслей попытался поймать мага за ноги, но тот с неожиданной ловкостью вскочил на стол и легко перемахнул через ограждение на соседний балкончик, приземлившись прямо на спящее тело пожилого гнома. Высыпавшаяся из разорванного свертка желтоватая мука окутала облаком обескураженного коротышку и разъяренного Жекона. Когда желтая пыль рассеялась, глазам Геллана предстали судорожно кашляющий старик-гном и некто высоченный, с прямоугольными плечами, длинными обезьяньими руками и черным от гнева лицом, облаченный в одежду Жекона.

— Мы пропали! — простонал Терслей, вскакивая. — Скорняк, подсоби, умоляю! Его нужно остановить любой ценой!

Спускаться по веревочной лесенке и еще раз подниматься уже на соседний балкончик времени не было. Геллан схватился рукой за выступ каменной стены и, оттолкнувшись от ограждения, прыгнул. Маг засмеялся, вытянул руку и что-то метнул ему наперерез.

Короткая горячая боль обожгла бедро, заставив принца инстинктивно дернуться. Рядом вскрикнул Терслей, падая и сползая вниз. Уцепившись кончиками пальцев за ограждение, Геллан повис на нем, раскачиваясь и, кажется, задевая носками сапог плечи сидящих ярусом ниже посетителей.

Гомерически захохотав, Жекон подул на пальцы и зашуршал следующим свертком.

— Проклятые дебоширы! — Штаны Геллана снизу щедро обдали пивом. — Ози! Это безобразие! У меня над головой чужие ноги! Порядочному гному невозможно спокойно поесть! Только расслабишься…

Висящий Геллан скосил глаза и узнал в протестующем посетителе одного из зрителей «эротического шоу».

— Слушай, ты, порядочный! — шикнул он и демонстративно плюнул, метя в стол. — Чужие ноги над головой мешают? Да ты же за этим сюда и пришел, извращенец проклятый! Вот и смотри теперь! Нравится? Или ты предпочитаешь заглядывать исключительно под юбки?

— Молодец, дуся! — прогремел над потолком голос мага. — Так их! Эх, была не была! Раззадорили вы меня, ребята! Распаковываю «чахотку»! Ложи-ы-ы-ы-ы-ы-ысь!!!

Тысячи миниатюрных прозрачных шариков взмыли в воздух, проворачиваясь и играя блестящими боками. Там, где они падали, раздавался громкий чмокающий звук и расплывалось алое пятно, источающее удушливо-сладкий запах. Несколько штук попали Геллану за шиворот, и он тут же зашелся кашлем, не в силах остановиться. Вовремя поданная рука Терслея избавила принца от необходимости прыгать — командир втащил его на пустой уже балкончик.

Тем временем Жекон разошелся не на шутку. Расстреляв все шарики, маг извлек из-за пояса пузатую флягу, нежно поцеловал ее и нарочито медленно стал откручивать крышку.

— Нет! — простонал командир, выхватывая из ножен кинжал. — Скорняк, у тебя еще осталась сонная стрела?

— Да!

— Стреляй! Стреляй немедленно!

— Но как же… — смешался принц.

— Эх! Поздно!

— Но что…

Отшвырнув фляжную пробку прочь, маг довольно захихикал и щедрым жестом сеятеля начал поливать трактирные стенки. Монолитный гранит зашипел и пошел пузырями. Кусочки камня откалывались со звонким хрустом, падая вниз и тут же превращаясь в мохнатых пауков, чьи плоские спинки держались на острых длинных ножках.

Со стороны казалось, что стены тают как лед, а количество пауков все увеличивалось и увеличивалось.

Остатки посетителей брызнули врассыпную, протискиваясь целыми группами в узкую дверь, но обеденный зал никак не пустел — из двери, ведущей на лестницу к «эротическому шоу», выходили все новые и новые группы гномов. Усталые от духоты и тесноты, но очень довольные увиденным, они не сразу понимали, что происходит в зале, и становились легкими мишенями.

Озверевший Жекон вовсю наслаждался зрелищем, словно дрессировщик, научивший подопечных уникальному трюку. Пауки, преследующие остальных, не трогали мага.