Воплощение замысла

Сразу после награждения корабли с десантниками направились в Таганрог, на восточных и северных окраинах которого уже сражались с противником наши войска и партизаны. Моряки заняли порт и набережные, захватили стоявшие у причалов 10 сейнеров, 2 катера, 2 баржи, много мелких судов, не дав гитлеровцам увести их в море. Стали нашими трофеями и три склада с военным имуществом.

В штаб флотилии еще поступали радиограммы о продвижении моряков-десантников, когда телеграфный аппарат отстукал на ленте телеграмму командующего Северо-Кавказским фронтом: "Поздравляю моряков-азовцев с образцово проведенной операцией. Объявляю всему личному составу, участвовавшему в боях, благодарность".

Иван Ефимович Петров находился от нас в сотнях километров, но, по-видимому, и оттуда внимательно следил за тем, что происходит под Таганрогом. Вот и откликнулся на наш успех быстрее, чем ближний сосед Южный фронт.

Вечером 30 августа 1943 года Москва салютовала воинам Южного фронта освободителям Таганрога.

Вместе с командующим и начальником политотдела идем на катере в Таганрог. Я впервые в только что освобожденном от врага городе. Страшные следы оставили оккупанты. Возле разграбленных и сожженных жилищ трупы стариков, женщин, детей. На площадях виселицы.

Жители, истощенные, оборванные, кидаются к нам, обнимают, плачут от радости. Организуем митинг в порту. В кузов грузовика, заменившего трибуну, поднимаются представители горожан. С гневом и слезами рассказывают о бесчинствах и зверствах гитлеровцев, о массовых расстрелах... Пытки и казнь ожидали каждого, на кого падало подозрение в связях с партизанами. Население уже три месяца не получало хлеба. Перед отступлением гитлеровцы разрушили заводские районы, сожгли сотни, тысячи домов, оставив людей без крова.

На митинге выступали матросы и солдаты. Они клялись беспощадно бить фашистских извергов.

Флотильская газета "Красный азовец" поместила отчет об этом митинге, снимки, изобличающие зверства фашистов.

Из номера в номер газета призывала моряков к мести за страдания и кровь советских людей.

Войска Южного фронта продолжают наступать, упираясь своим левым флангом в Азовское море. 2 сентября приказом Ставки наша флотилия передается в оперативное подчинение командованию этого фронта. Главной ее задачей остается взаимодействие с сухопутными войсками.

Работники штаба много времени проводят на кораблях: анализируют приобретенный в боях опыт, внедряют его в практику обучения экипажей.

Капитан-лейтенант Е. Л. Леске, наш флагманский артиллерист, почти не сходит на берег. Он учит командиров извлекать уроки из каждого боя. Особенно его интересует опыт борьбы с канонерскими лодками противника, вооруженными 82-88-миллиметровыми пушками. Попадание такого снаряда для катера гибельно.

- Но почему же, - спрашивает флагарт, - бронекатера Аксиментьева не получили ни одной пробоины, в то время как сами потопили две немецкие канлодки? - И он чертит на доске схему одного и второго боя.

Флагманский артиллерист приходит к выводу: Аксиментьев установил шаблон в действиях фашистских артиллеристов. Они ведут огонь шквалами - все орудия выпускают по три-четыре снаряда и только потом получают корректуру. Командир нашего катера выжидает падение такого шквала, а затем на полном ходу идет на последние его разрывы, будучи уверен, что на немецкой канлодке внесли корректуру по прежнему месту катера и очередной шквал снарядов ляжет за его кормой.

Метод Леске-Аксиментьева, как его стали называть моряки, пока надежно помогает нашим кораблям уклоняться от вражеского огня, сближаться с противником и бить по нему с коротких дистанций наверняка.

Мы пополнились кораблями: с Волжской флотилии прибыли гвардейский дивизион бронекатеров с "катюшами" и дивизион катеров-тральщиков. Леске выходил с ними в море, тренировал комендоров в стрельбе по морским целям в ночных условиях (а стрелять ночью из танковых башен, установленных па бронекатерах, наблюдая и целясь через узкие смотровые щели, не так-то просто) и по берегу с корректировкой огня одним из кораблей.

Флагманский штурман капитан-лейтенант Дементьев учил командиров речных катеров плаванию в морских условиях, знакомил с лоцией Азовского моря. Начальник разведки Бархоткин тоже часто выходил в море, беседовал с моряками о вооружении, тактико-технических данных вражеских кораблей, помогал различать их силуэты.

Движение нашего сухопутного соседа замедлилось. Гитлеровцы укрепили свою оборону на реке Кальмиус на подступах к Мариуполю (ныне город Жданов). Александр Сергеевич Бархоткин и его разведчики установили, что рубеж этот очень сильный, но далее по побережью войск противника сравнительно мало.

Уже 2 сентября контр-адмирал С. Г. Горшков доложил командующему фронтом о готовности флотилии высадить десант во вражеском тылу. В ответ поступил приказ: быть готовыми высадить десант с целью содействия наступлению 44-й армии и гвардейского Кубанского кавалерийского корпуса для пересечения путей отхода противника от Мариуполя. Место высадки - западнее Мариуполя.