Вопреки всем запретам

Forgive me I’m ashamedПрости меня, я пристыжен,I’ve loved anotherЯ любил другую.I can’t explain cause I don’t knowНе могу объяснить почему, я и сам не знаю.No one can take your placeНикто не займет твое место,And there is no otherИ нет никакой другой…

Forever yours and yours alone

— Scillet, — издаю страдальческий стон.

— Вот видишь, мы все таки не такие разные как ты думаешь, ну так… давай номерок, — подмигивает он.

— Слушай, — уже на полном серьезе говорю я, — я не подхожу тебе, не стоит даже время тратить.

— Кто сказал?

— Ну ты весь такой богатый, весь из себя… а я просто девчонка с улицы… и не хочу лишних проблем…

— Вы девушки слишком много думаете… ты проспорила свой номер, ничего не знаю… Долг дело святое…

— Ладно… но я предупреждала, — беру с подставки его телефон и забиваю свой номер.

Через несколько минут он останавливает машину на моей остановке, я как можно быстрей выскальзываю из нее.

— Завтра идем на свидание, — кричит мне Рома, высунувшись из водительского окна.

— Ты ведь сказал, что это просто встреча! — вытаращив глаза, поворачиваюсь к нему.

В ответ он только подмигивает и срывается с места. А я остаюсь стоять как вкопанная и думаю о том, что благими намерениями выстелена дорога в ад. Просто ведь хотела отшить его, потом оправдывала себя тем, что всего лишь, воспользуюсь им как такси, а в итоге… завтра иду на свидание с совсем не подходящим мне парнем. Эх, но таким красавчиком. Вставляю наушники и выбираю в плей листе композицию группы Skillet «Forgiven». Иду домой, в приподнятом настроении, слушая песню, которая как окажется потом, станет знаковой в моей судьбе. Иду и все время пялюсь на экран телефона… Подсознательно желая, чтобы он позвонил… И больше всего на свете желая чтобы он не звонил.

Плей-лист к главе:

Animal джаZ Три полоски,

Skillet Forgiven (в машине Ромы)

Three Days Grace Lost to know (слушала Оксана в плеере во время вечеринки)

Глава 2

Я иду по дороге, мне светит солнцеИ нет больше туч в моей головеЯ иду по дороге, звонкие травыУлыбаются ветру, ветру и мне.

С.Сурганова

— Мам, я пришла! — захлопнув входную дверь и сбросив сумку и шлепки, я прохожу в гостиную. Со стороны кухни доносятся шкварчащие звуки и аппетитные запахи овощного рагу.

— Милая, ты уже вернулась? — удивленная мама выходит из кухни, вытирая руки об полотенце.

— Ага, вечеринка не задалась, — плетусь к дивану и падаю замертво.

— Ну и хорошо, поужинаем вместе, — мама целует меня в лоб, как маленькую, присаживается рядом и сгребает в охапку.

— Ну маааам, — пытаюсь вырваться из кольца ее рук, — я не голодна.

— Ничего не знаю, идем кушать, — она встает и тянет меня за собой.

— У меня кстати отличная новость!

— Какая? — поднимаю на нее глаза в то время как сама пройдя на кухню, приземляюсь за обеденный стол.

— Меня взяли в одно очень крупное издание выпускающим редактором!

— Ух ты! Поздравляю, мам! — теперь я вскакиваю и набрасываюсь на нее, сгребая ее хрупкую фигурку в объятия.

— Так что, даст Бог и дела наши вскоре пойдут в гору! — во всю смеется мама.

— Мам, они не пожалеют… такого журналиста как ты днем с огнем не сыщешь! — воодушевляюсь от этой новости. Хоть одной проблемой меньше в нашей жизни.

— Спасибо, дочь, — мамина улыбка и появившийся огонь в глазах воодушевляют и меня. Забрав из маминых рук два блюда с рагу и поставив их на стол принимаюсь уплетать всю эту вкусноту уже с явно возросшим аппетитом.

Несколько минут мы сидим в полном молчании. Слышно только как периодически постукивает вилка о поверхность тарелки. Мама прочищает горло.

— Папа звонил… — говорит она тихим голосом, так что я еле могу разобрать слова. Подозреваю, она специально так делает, будто бы полагаясь на тот факт, что чем тише она скажет об этом человеке, тем тише будет моя реакция.

— Никогда о нем не слышала. и слово то какое странное… папа… — не поднимая глаз с тарелки бурчу я.

— Оксана, не будь такой…

— Какой, мам? — поднимаю глаза и чувствую как злость закипает во мне.

— Извини, что не прыгаю от счастья при упоминании о нем! Как ты вообще можешь с ним общаться? После того что он бросил нас, променял на другую бабу! У него и дочь теперь новая… любимая!

— Оксан! — мамин голос приобретает стальные нотки, но я уже давно не в том возрасте, чтобы испугаться.

— Ты убиваешься на нескольких работах, стараясь вытянуть меня! Ты о себе как о женщине вообще давно забыла… Все из-за этого козла! И тебе еще в голову приходит говорить о какой-то толерантности к нему? Нет уж, спасибо я поела, — я вскакиваю из-за стола и стремительно скрываюсь в своей комнате. Вот же ш гадость какая…