Вопросительные знаки в «Царском деле»

Но в конце июня – начале июля пошли дожди, которые замыли многие следы, ибо все упомянутые шахты окружала глина, «легко расплывающаяся при дождливой погоде». Для их осмотра был сформирован небольшой отряд, состоящий из специалистов горных работ – штейгеров и уроженцев Урала из числа местных охотников,

«привыкших ходить по такого рода местам и сознающих опасность такого хождения».

К концу августа отряд под личным наблюдением И. д. Прокурора Екатеринбургского Окружного Суда А. Т. Кутузова обошёл все эти шахты, «обследуя их по мере сил и возможностей».

Однако каких-либо существенных результатов так и не было достигнуто.

Осознавая, что при таком слабом раскладе сил надеяться на успех практически невозможно, а прилегающий к руднику район всё же обследовать надо, Н. Н. Магницкий обращается за помощью к имевшейся в городе организации бойскаутов и охотникам из числа добровольцев. И вскоре по приказанию Начальника Гарнизона г. Екатеринбурга Генерал-Майора В. В. Голицына для помощи в обследовании местности было выделено 50 бойскаутов под командой Капитана Березовского[352], а также Летучий отряд Екатеринбургского Уголовного Розыска. Пройдя цепью местность, ранее входящую в зону оцепления района шахт, удалось обнаружить лишь брошенную кем-то винтовку да солдатскую шинель…

А между тем, сигналы о возможном нахождении трупов Царской Семьи в тех или иных местах всё поступали и поступали… Сведения эти проверялись, вследствие чего были осмотрены районы нескольких заимок и старых шахт. И в старой старательской шахте, расположенной в одном из таковых, волею судеб носящей название «Старые шахты», были обнаружены трупы пяти бывших военнопленных Австро-Венгерской армии[353].

Посему, подводя итоги своей деятельности, Н. Н. Магницкий писал:

«Чистосердечно скажу, что обследованная нами местность – не обследована, ибо, если мне зададут вопрос “Где царские трупы?”, я прямо скажу: “Я их не нашёл, но они в Урочище Четыре Брата”. Что могли сделать – сделали. Ведь это место, сплошь покрытое лесом и болотами с топкой почвой, надо обследовать не через мальчиков бойскаутов, к ним мы прибегли по нужде, а людьми взрослыми и подчас даже специалистами. У нас не было средств иметь таковых, а без них на успех имелось не более 3 %. Ведь если сравнить картину убийств Великих Князей в Алапаевске с убийством Императора и Его Семьи, то невольно надо сказать, картина совершенно тождественна. Такие же шахты, такие же костры и такая же охрана местности. А разве найденный отрубленный палец и челюсть доктора Боткина, который был убит вместе с Царской Семьёй, не указывают на нахождение где-нибудь вблизи трупов? А серьги Государыни, а зашитый у Неё в корсет бриллиант, а следы от сожжённых в костре корсетов и прочей одежды? Вот все эти и ещё масса других данных приводят меня к выводу, что искали мы именно там, где надо искать, и, ничего не находя, всё-таки работали, ибо надеялись, хотя бы на те 3 %»[354].

Не подлежит сомнению, что все эти обстоятельства были известны Н. А. Соколову, как только он принял к производству порученное ему Верховным Правителем дело.

В первую очередь Н. А. Соколов пришёл к выводу, что все те, кто до него обследовал район заброшенных шахт, расположенный в Урочище «Четыре Брата», прибыли туда не по маршруту следования грузовика, перевозившего трупы убиенных, а по железной дороге или же на автомобилях до ст. «Исеть». А пересев там на лодки, переплыли через Исетское озеро, откуда пешком добрались до деревни Коптяки.