Вопросительные знаки в «Царском деле»

После того как Зам. Председателя ВЧК Я. Х. Петерс отдаёт приказ о расстреле Ф. Е. Каплан (Ройдман) М. Д. Малькову, тот исполняет это поручение в Кремлёвском гараже 3 сентября 1918 года в 16 часов пополудни. Расстрел Ф. Е. Каплан был произведён в присутствии известного пролетарского поэта Демьяна Бедного (Е. А. Придворова) (напросившегося на него с целью получения «импульса» для своего творчества) под звук заведённого автомобильного двигателя. (Этот метод зачастую использовался в чекистской среде тех лет.)

С сентября 1918 года Я. М. Юровский работает Заведующим Районными ЧК города Москвы, а с образованием Московской Чрезвычайной Комиссии (МЧК) в декабре 1918 года входит в состав членов её коллегии.

Ранее уже говорилось, что, начиная с июля 1919 года, Я. М. Юровский направляется на работу в Екатеринбург, где занимает одновременно сразу две должности: Председателя Екатеринбургской Губернской ЧК и Заведующего Екатеринбургским Губсобесом. Повторять этот факт, может быть, и не следовало бы, если бы не одно обстоятельство.

В январе 1920 года М. А. Медведев (Кудрин) прибывает в Омск, где получает назначение на должность Председателя Павлоградского Ревкома. На эту должность его рекомендует С. Г. Уралов (настоящая фамилия Кисляков), который в то время был одним из руководителей Омской Губернской ЧК.

В феврале 1920 года через Павлодар проезжал Председатель Семипалатинского ЧК В. Тиунов. Встретившись с М. А. Медведевым (Кудриным), он сообщил, что направляется в Омск по служебной надобности, куда везёт (в числе прочих документов) «Дело об убийстве отрекшегося от Престола Государя Императора Николая Александровича и Его Семьи», принадлежавшее бывшему Товарищу Прокурора Екатеринбургского Окружного Суда Н. Н. Магницкому, которое тот вёл в порядке надзора за этим следствием.

Упомянув об этих материалах, В. Тиунов также пояснил сам факт их обнаружения в его городе: незадолго до сдачи Екатеринбурга наступающим частям РККА весь архив Екатеринбургского Окружного Суда был эвакуирован в Семипалатинск.

Исходя из этого обстоятельства, можно предположить с очевидной долей вероятности, что в этом деле имелась копия Представления Н. Н. Магницкого, написанного им на имя Прокурора Екатеринбургского Окружного Суда Н. И. Остроумова 30 декабря 1918 года. Именно в этом представлении, впервые в деле, фигурирует упоминание об отрезанном пальце, челюсти и прочих предметах, обнаруженных в шахте № 7, расположенной в районе рудника «Ганина яма»:

«При промывке грунта найдены были пряжки от дамских подвязок, кусочек жемчуга от серьги Императрицы, пуговицы и другие мелкие вещи, а на дне шахты, в иле, оказался отрубленный палец и верхняя вставная челюсть взрослого человека»[382].

Как непосредственный начальник и человек, близко знавший М. А. Медведева (Кудрина), С. Г. Уралов мог узнать от него некоторые подробности, касающиеся расстрела Романовых. (В 60-е годы прошлого века С. Г. Уралов будет выдавать себя за одного из участников этого «исторического события», в связи с чем имеет смысл обратить внимание на книгу И. Вербицкого «Товарищ чекист»[383].)

В качестве члена Коллегии ВЧК С. Г. Уралов периодически выезжает в Москву, куда в то время из Омска можно было попасть двумя путями: через Пермь и через Казань. Наиболее короткий путь в обоих этих случаях лежал через Екатеринбург, проезжая который он вполне мог сделать в нём остановку и, как со старым товарищем, встретиться с Я. М. Юровским. Кроме того, Уральский Областной и Западно-Сибирский Совдепы граничили между собой территориально, что давало дополнительную возможность для встречи двух начальников ЧК: Я. М. Юровского и С. Г. Уралова[384]

.

Если догадка автора верна, то отсюда можно сделать вывод, что Я. М. Юровский мог знать об этих, приобщённых к следствию вещественных доказательствах, уже в феврале 1920 года! (А это серьёзно размывает «железную логику» некоторых исследователей!)

Ранее уже говорилось, что Н. А. Соколов и Р. Вильтон прибыли в Европу в середине июля 1920 года. Поскольку Р. Вильтон располагал одной из копий Следственного Производства, то ничто не могло помешать ему почти сразу же приступить к работе над задуманной им книгой «Последние дни Романовых».

В связи с этим автор не исключает, что, как журналист, Р. Вильтон уже к концу лета вполне мог опубликовать некоторые отрывки из этой работы, которые явились бы своего рода анонсом к подготавливаемому им изданию.

Находясь в Екатеринбурге на упоминаемых должностях, Я. М. Юровский, главным образом, проводил в жизнь политику «Красного террора» и даже сотрудничал с газетой «Уральский Рабочий», где за его подписью публиковались расстрельные списки.