Вопросы священнику

С именем Сион связаны также великие пророчества о грядущем Царствии Божием. Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живаго, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов (Евр. 12: 22). В этом же значении слово Сион употребляется в Откровении св. Иоанна Богослова: И взглянул я, и вот, Агнец стоит на горе Сионе, и с Ним сто сорок четыре тысячи, у которых имя Отца Его написано на челах (Откр. 14: 1).

13. Что значат слова Христа: “Не мир пришел я принести, но меч”?

Вопрос:Что значат слова Христа: “Не мир пришел я принести, но меч”?

Отвечает священник Александр Мень

:

Он же дальше объясняет, что Его учение вызовет конфликт среди людей, потому что одни примут его, другие не примут. И это естественно: Свое учение Христос не хотел и не хочет никому навязывать, мы должны его свободно принять, а раз свободно принять, значит водораздел начинает разделять людей, а иногда проходит и внутри одного человека. Он и принимает, и противится.

Посмотрите на опыт людей, которые обратились ко Христу: часто даже близкие не понимают их. И это становится камнем преткновения для них. Христос говорит об этом не с радостью, а с печалью. Это признак того, что мир несовершенен.

14. Каковы, по-Вашему, мотивы предательства Иуды? Вряд ли это был просто способ заработать деньги?

Вопрос:

Каковы, по-Вашему, мотивы предательства Иуды? Вряд ли это был просто способ заработать деньги?

Отвечает священник Александр Мень:

Да, деньги, в общем, были небольшие. Я думаю, что это была символическая плата. Иуда разуверился... Понимаете, все ученики Христа были простые, незатейливые люди, как мы. И когда они пошли за Ним, они думали, что Он возглавит какое-то движение, что Он станет великим царем в обычном смысле этого слова. И когда они стали видеть, что ничего подобного не происходит, что, напротив, Он вступил в конфликт с власть имущими, духовными и светскими, то многие из них поколебались. А когда Он говорил странные, страшные и таинственные слова, когда Он говорил: “Я — небесный хлеб, который вы будете есть”, — кто мог это понять? А ведь это действительно так: Он вечная пища тех, кто верит в Него. И вот Иуда поколебался, разуверился и стал на сторону Его врагов: он подсказал им, где найти Его ночью. Но они ему заплатили жалкую цену. Эта символическая цена — стоимость раба. Таким образом они хотели продемонстрировать, подчеркнуть свое презрение к Иисусу, Которого они покупали за такую цену. Они, конечно, могли обойтись и без услуг Иуды, ведь он только слегка облегчил им задачу. В поступке Иуды прежде всего лежала его внутренняя трагедия, трагедия разуверившегося человека, крушение его веры. А потом — драма и горький конец.

15. Как быть с апостолами, которые предали Христа?

Вопрос:Почему Вы говорите лишь про Пилата, Иуду, первосвященников? Ведь были еще одиннадцать апостолов, которые все предали Христа. Как Вы можете объяснить этот весьма “любопытный” факт?

Отвечает священник Александр Мень:

Увы, любопытного тут мало. Могло быть два варианта. Либо Господь наш избрал для Своих ближайших целей самых умных, самых мужественных, самых твердых, самых образованных, самых лучших людей Своего окружения и города, но тогда у нас могло бы возникнуть сомнение: ведь избрана была бы всего лишь элита. Однако Он выбрал людей, которых принято называть мидлмен, то есть средний человек — рыбак, ремесленник, колеблющийся человек, добрый, но такой же запуганный, как и все. Они поняли: Иисус пришел совершить мировой духовный переворот, Он освободит мир от зла, выбросит римлян из святого города! Но вдруг власти приходят, арестовывают Его, вяжут Его, как последнего преступника, и волокут. Что с апостолами происходит? У них все рушится! Это конец, это конец их веры. Вот почему они, оставив Его, бежали. Потому что они поняли: всё! они в нем ошибались. Он не Тот, кто принесет освобождение миру, Он всего лишь чудный, добрый, но несчастный. Вот почему Петр, когда любовь все же привела его к дому Каиафы, стоял и смотрел, что будет дальше, а когда его узнали, ответил: не знаю этого человека. “Ты ли тот?” — “Нет, это не я”, — сказал он. А в оригинале греческом он ответил совершенно нелепо: “Ты ли?” — “Это не я”.