Воробьевы горы

Л е в а. Ничего. Просто я услыхал смешной анекдот. Об излишней доверчивости.

В а л я. Да?

Л е в а. Понимаешь, жил такой человек, который считал другого человека самым своим лучшим другом, хотя это была девушка.

В а л я. Спасибо.

Л е в а. И вот оказалось, что дружба с этой девушкой — обман!

В а л я. Обман? Интересный анекдот. Уж не Борис ли тебе его рассказал?

Л е в а. А хоть и Борис, все равно! Какая может быть дружба, когда выходит, что один — выше, а другой — ниже?

В а л я. А вот мы об этом сейчас спросим у Бориса, и, может быть, я тогда посмеюсь вместе с тобой.

Л е в а. Над кем?

Возвращается  Б о р и с.

Б о р и с. Странное дело… У Марьи Леонидовны мамы нет. Где же она? Я начинаю беспокоиться.

Входит  Т а н я.

Т а н я. Фу ты, как страшно.

В а л я. А что такое?

Т а н я. Когда на фронте люди гибнут — понятно, у тут, можно сказать, в двух шагах от дома…

Б о р и с. Что случилось?!

В а л я. Что ты так кричишь, Боря?

Б о р и с. Нет, я ничего… О чем вы, Таня?

Т а н я. Да только что какую-то женщину…

Б о р и с. Какую женщину? Где?

Т а н я. Да тут, на углу, недалеко от магазина, машиной сшибло.

Б о р и с. Это мама! Это, наверное, мама!

В а л я. Что за глупости, Боря!

Л е в а. Как тебе не стыдно, Борис!

Б о р и с. Нет, нет, это она… Если бы с ней ничего не случилось, она бы уже была здесь. Мама! Мама! (Бежит к двери.)

В а л я. Боря, Боря! Стой!

Л е в а. Подожди, Боря, успокойся.

Б о р и с. Нет, нет… Не уговаривайте меня… Это она… она… Мама! Мама! Я буду все делать для тебя, я никогда ничего не позволю… Все, все… лишь бы ты вернулась… Только бы ты была жива… (В слезах падает на постель.)

Все обступают его, пытаются утешить. В это время дверь открывается. В комнату входит  А н н а  В а с и л ь е в н а, за ней — В и к т о р.

А н н а  В а с и л ь е в н а (бросается к Борису). Боренька, что с тобой?

Б о р и с. Мама!

Кидается к ней, заключает ее в объятия, так стоят они некоторое время, прижавшись друг к другу, в полной тишине. Остальные — несколько поодаль.

Но как же так?

А н н а  В а с и л ь е в н а. Боря… Милый мой, прости…

Б о р и с. Где же ты была? Что с тобой случилось?

А н н а  В а с и л ь е в н а. Ой, не говори, Боренька… Такое, что не угадаешь… (Обращаясь к молодежи.) Здравствуйте, девочки, здравствуй, Лева.

Т а н я }

В а л я } Здравствуйте, Анна Васильевна.

Л е в а. Что с вами было?

Б о р и с. Плохо тебе стало? Упала? Да?

А н н а  В а с и л ь е в н а. Да нет, что ты! Вот Витя скажет, где мы с ним встретились.

В и к т о р. Я решил вернуться к тебе, Боря, — закончить наш разговор. Прохожу мимо больницы…

Б о р и с. Что же с тобой случилось, мама?

А н н а  В а с и л ь е в н а. Со мной-то ничего, а вот старушку одну у самого магазина машиной сбило. Правда, шофер, молодец, затормозил сразу, но все равно — вижу, лежит, бедная, без чувств. Оказала ей первую помощь, в больницу ее отвела, очнулась она. В общем ничего серьезного… Больше испугалась, а ушиб небольшой.

Б о р и с. И ты из-за такого пустяка…

Т а н я. Почему пустяка?

Б о р и с. А я в это время… Неужели ты не могла меня предупредить… дать знать?..

А н н а  В а с и л ь е в н а. Прости, Боренька, виновата, голова кругом пошла, сразу не сообразила…

Б о р и с. А надо было сообразить! Ведь я решил, что с тобой случилось что-то страшное, что ты… что ты под машину попала! Мучился, сходил с ума, и оказывается, ничего этого не было.

Т а н я (не выдержав). Так вы что — жалеете об этом?

Б о р и с. То есть как это?

Т а н я. А так. Выходит, что вам жалко, что вы свои переживания израсходовали зря?

Б о р и с. Меня не интересуют ваши выводы!

В и к т о р. А нас — интересуют!

Б о р и с. По какому праву?

В и к т о р. Ты и это забыл?

Б о р и с. Что забыл? По какому праву, я вас спрашиваю?

Т а н я. Да просто по-человечески!

Б о р и с. Ну, знаете…

Т а н я. Ах, это не для вас?

В и к т о р. Понятно… Сильная личность…

Т а н я. Не хотела бы я очутиться в бою с вами рядом!

Б о р и с. А почему вы знаете, какой я буду в бою?

Т а н я. Знаю!

А н н а  В а с и л ь е в н а. Вы Борю совсем не знаете, Танечка…

Б о р и с. И вообще — не время и не место…

Т а н я. А по-моему, и время и место!

Б о р и с. Вы не смеете!..

Т а н я. Нет, смею. Вы только что здесь, при нас, клялись быть добрым, внимательным — лишь бы вернулась ваша мама… Теперь ясно, что не из-за любви к ней вы клялись — из страха, что ваше удобное житьишко может рухнуть! Трус! Жалкий трус!

Б о р и с. Я? Трус?

Т а н я. Да.

А н н а  В а с и л ь е в н а. Я вас прошу, Таня, замолчите! Я не позволю так оскорблять моего сына! Я его знаю получше, чем вы! Я знаю, что он не такой… Правда, Боренька?

Борис молчит.