Вороны Вероники

- Конечно нет! Я не собираюсь проигрывать стреге. Как не странно, мор нам только на руку. Проще будет пробраться на остров Нищих, там сейчас карантин из-за чумы. Нам только нужно постараться не привлекать внимания. Сегодня вечером ты окрепнешь, поладишь с крыльями, и завтра мы слетаем поглядеть, что к чему.

Холодок пробежал по коже. Пока все было так хорошо, так приятно. Дженевра и не вспоминала о проклятье, принуждающем ее превращаться в ворону. Сперва один раз в день, потом все чаще и все дольше. Что будет, если чары все же снять невозможно? Сколько пройдет времени, прежде чем она полностью превратится в птицу и навсегда забудет, каково это — быть человеком? Альдо прижал ее крепче, целуя нежно, успокаивая ласковыми словами, и невольно взяла досада. Вот на это она променяла жизнь и свободу? Ради этих фальшивых слов и сладких поцелуев, которые Ланти расточал слишком многим? Он на ней женился, чтобы погубить и освободиться. И в конце концов погубил, даже не имея шанса на спасение.

Дженевра шмыгнула носом.

- Я найду способ, - Альдо вновь поцеловал ее, осторожно, нежно, взяв заплаканное лицо в ладони. - Не беспокойся, я верну все. И… давай вставать. Если ты, конечно, не хочешь заниматься любовью о самого вечера. Я, честно скажу, совсем не против, но ты еще слишком неопытна.

Слезы высохли, стоило только Альдо заговорить о плотском. Должно быть, Дженевра была ничуть не лучше своей похотливой сестрицы. Но потом Дженевра пошевелилась, и это движение отдалось ломотой во всем теле. Здравым решением было встать и одеться, что Дженевра и сделала.

Вопреки некоторым опасениями Дженевры, Альдо был с ней не только пылким любовником. Он с радостью отвечал на вопросы. Рассказывал о красках, объясняя, как называются те или иные пигменты, какие из них безопасны, а к чему лучше не прикасаться. Посмеиваясь, показывал свои картины, росписи, рисунки, и ими Дженевра была очарована. Здесь не было, как она втайне боялась, портретов куртизанок. Виды Сидоньи, изящные этюды воды и неба; зарисовки, изображающие тот или иной причудливый дом. Дженевра смотрела на знакомую Сидонью новыми глазами, и в городе оказалось немало странного. Еще среди рисунков было множество искусных изображений животных, и они Дженевру совершенно заворожили.

- Врожденный Дар все же пригодился, - улыбнулся Альдо. Я могу долго их удерживать на месте, заставить принять любую позу. Жаль, с людьми это не срабатывает. Ненавижу писать портреты.

- В следующий раз, - пообещала Дженевра, - я постараюсь сохранить неподвижность.

Альдо взял ее за подбородок, приподнимая голову и разглядывая юное, чуть смущенное лицо с порозовевшими щеками.

- И в следующий раз ты будешь полностью обнаженной.

Румянец вспыхнул еще ярче.

- Если ты этого хочешь…

Второе превращение вышло безболезненным. Дженевра просто выскользнула из платья и взмыла под потолок. Она была сильна и свободна, у нее были крылья. Это было опасное ощущение. Пришлось напоминать себе: я — Дженевра Ланти. Я жена Альдо Ланти. Я человек. Я должна избавиться от проклятья. Только сумев уцепиться за эту мысль, словно поводок на себя накинув, Дженевра решилась следом за Альдо вылететь из пещеры.

* * *

На следующий день Альдо решился наведаться в город. Дженевра все еще не слишком уверенно держалась в воздухе и с трудом справлялась с новым телом, но ей и не следовало привыкать. Да и вообще, стоило бы поторопиться: над городом поднимались все новые и новые дымы.

В утреннее свое превращение Альдо слетал, чтобы спрятать в укромном месте одежду, а заодно проверить, как дела у Бригеллы. Все вещи были уже упакованы, и слуга споро грузил их на подводы. Из-за угла за ним следил человек в черном — судя по выправке лакей Понти-Вале, но опасаться ее уже не стоило. По слухам графиня удалилась на молебен, что почти наверняка означало в данной ситуации: сбежала либо при смерти. У обитателей площади Масок поспешный отъезд удивления не вызывал. Почти все готовились бежать из города. Дворец Наслаждений стоял заколоченный.

Вечером вместе с Дженервой Альдо первым делом облетел город, осматриваясь. Сидонья дымилась. На маленьких, бедных островках жгли больных, хотя это не могло помочь при стреговом море. В богатых кварталах готовились к поспешному бегству, пока весть о поветрии не распространилась за стены города и сидонцы не стали повсюду нежеланными гостями.

Спустившись, когда подошел срок, вернув себе человеческий облик и одевшись, Альдо и Дженевра смешались с толпой. Здесь, на земле царила паника, и по обрывкам разговоров становилось понятно, что болезнь распространяется стремительно и от нее нет спасения. Дженевра испугано жалась к мужу, вцепившись в него ледяными пальцами.

- Не бойся, - шепнул Альдо ей на ухо. - Мы уже прокляты, едва ли нас тронет мор.

- Я не этого боюсь. Я просто… просто боюсь, - Дженевра нервно облизнула губы. - В городе очень страшно.

Тут сложно было не согласиться.