Воровка чар

Рион зажмурился, его снова стала сотрясать дрожь. Это тоже был своего рода ответ. Ясно, что ничего хорошего там произойти не могло.

Внезапно накатила злость на всех и вся. На парней, что зачем-то бросились обратно, на чаровников из Велижа, с которых началось это странное бегство, на Дамира, который исчез, когда был так нужен, на Лиску, на дасу и даже на бабушку, которая отправила меня вместе с Рионом. Я же просто сходила на деревенскую свадьбу!

— Айкха…

Я накрыла его губы пальцами, заставляя замолчать, подняла голову, насторожив уши. К нам кто-то приближался. Лошадь фыркала, под ее копытами хрустела хвоя… Слышать слышала, но не могла так с ходу определить — со всадником она или без, бабка все же меня на травницу учила, а не на воина-следопыта.

— Вит, — позвала я, поднимаясь.

— Не хххади… — закашлялся чаровник и попытался встать.

Сил у него хватило только чтобы перекатиться набок, руки вслепую шарили по земле. Злость всколыхнулась с новой силой. Что сделали с этим парнем? И главное, зачем? Вряд ли он мог серьезно угрожать дасу.

Ветви разошлись, и на лесную прогалину ступила рыжая лошадь, молодая женщина на ее спине торопливо понукала животное, поминутно оглядываясь и прижимая к себе сидящего впереди мальчика. Пацан, лет десяти, казался скорее удивленным, чем напуганным.

Что ж мы это сейчас исправим.

Склонив голову, я в два прыжка оказалась рядом с рыжухой и, ухватившись за повод, заставила лошадь остановиться. Женщина вскрикнула, закрыла рот рукой и еще сильнее прижала к себе мальчишку. Широко распахнутые карие глаза перебегали с моего лица на возок с Михеем, который совершенно спокойно целился в девушку и, кажется, не собирался опускать арбалет, потом на ползающего по земле Риона и снова на меня… На бесцветную девку с алыми, как уголья глазами. А я смотрела на свои державшие кожаный повод руки, все еще человеческие, но уже не совсем. Из пальцев выступили прозрачные, как вода, ногти… Они, вроде бы растущие, как у всех людей, к концам вдруг заострились, словно иглы. Эол, у меня когти! Невесомые и такие привычные, словно были у меня всегда.

— Кто… Что вы… — она сотворила отвращающий знак Эола, но я не торопилась исчезать. Будь все так просто, односельчане давно бы уже от меня избавились. Но как выяснилось, бог не имел ничего против моего существования.

— Где хозяин лошади? — перебила я, рыжая ткнулась губами мне в ладонь. Я даже успела представить, как располосую животному морду, но когти быстро втянулись обратно, став совершенно обычными. Я подумаю об этом позднее, когда будет время, и когда никакой дасу над душой не стоит.

— Что вы делаете? Пустите!

— Неправильный ответ. — Я ухватила мальчишку за ногу и дернула вниз. Вряд ли он хороший наездник.

Женщина закричала, цепляясь за парнишку. Но было поздно, мальчишка, потеряв равновесие, грохнулся на землю, лошадь переступила с ноги на ногу. Девка продолжала верещать. Очень хотелось прижать уши. Или вырвать ей язык.

— Опять неправильный ответ. — я присела и схватила пискнувшего парня за волосы. — Вам не говорили, что не стоит ехать в темный лес ночью, да еще и на краденной кобыле? — Я коснулась пальцем беззащитного горла мальчишки. Женщина торопливо слезла с лошади, неловко и совсем не грациозно, селянка вроде меня, для которой поездка в седле скорее исключение, чем правило.

— Где всадник? — медленно повторила я, выпуская когти.

Тонкие, полупрозрачные иглы послушно вытянулись и замерли в волоске от бешено бьющейся жилки на шее мальчишки.

— Не ответишь, вспорю горло ему, а потом тебе, — честно предупредила я с такой уверенностью в голосе, словно делала это тысячу раз до этого. Уверенностью, которой не чувствовала.

Пацан вытаращил глаза и замер, словно статуя в храме.

— Вы… вы… зачем… Прошу отпустите, Кули! Мы не просили колдованца нас спасать. Он сам, клянусь Эолом, — в голосе молодой женщины слышались визгливые нотки. — Посадил нас на лошадь и велел скакать во весь опор.

— А сам? — я подняла голову и вгляделась в лесную чащу, послышалось или нет…

— А сам остался в Волотках. Хотел еще кого-то спасти, только я не понимаю от чего? Я не просила… И лошадь не крала, да и вообще… — она заплакала.

Рион сумел встать на одно колено и слепо шарил руками по земле. Случайно или нет, но он повернулся лицом к тропе. Я насторожила уши, неужели не послышалось?

— Айка?! — вопросительно позвал Михей, не опуская арбалета.

— Мы не просили! Госпожа ведьма…

— Тихо, — зашипела я, под пальцами лихорадочно бился пульс. Пацан хлопал глазами и, кажется, понимал еще меньше своей спутницы. Но это не мешало ему бояться. Вздохнет чуть сильнее, и иглы когтей порвут тонкую кожу. Какая-то часть меня хотела, чтобы он вздохнул, хотела, чтобы он дернулся, хотела, чтобы он побежал. И тогда можно будет начать охоту.

— Госпожа ведьма, отпустите вы Кули, ради Эола. Возьмите меня, если вам так надо… надо…

Что именно может быть надо встреченной на лесной тропинке ведьме, она не знала, но, по-видимому, предполагала, худшее.

— Замолчите! — я, так же, как и Рион, повернулась к тропе.