Воровка Яхна из Багдада

Клетку внесли в вольер, поставили и, выйдя из него, открыли с помощью магии, выпуская меня.

Я с шипением забилась в тень небольшой пещеры, свернулась кольцами, пытаясь понять, что делать и как из этого выбираться.

Мысли были безрадостными, никто не понимал, что я не животное. Люди боялись меня, а потому не заходили в вольер и только загоняли в пещеру. Слуги кидали в мою сторону магические шары — они громко взрывались, пугая меня. Я забивалась в пещеру, а вход в это время перекрывала решетка. Лишь тогда они входили для уборки, тщательно все вымывая и выпуская мелких зверушек мне на прокорм. Оставалось только с ненавистью смотреть на них.

Однажды я поняла, что не хочу проводить свою жизнь вот так. Счет дням был потерян, и первое время меня это еще как-то спасало от отупения… Но все же пришел день, когда мы с змеей одновременно решили, что не хотим жить. Надежды на спасение не осталось, мысли, что я человек, уже не было… Мы стали почти едины со змеей.

Человек с противным голосом кричал что-то возле вольера, громко топая. Люди уже безбоязненно заходили ко мне, я же почти все время спала. Рядом копошились живые кролики, но для меня они больше не представляли интереса.

В  сновидениях я часто видела нашу пещеру, реку, в которой мы плавали с парнями… наши ночи любви. Я помнила ласки, объятия своих мужчин, заново переживала всю палитру чувств… Вечный сон стал единственным спасением. Возможно мне повезет, и я снова вернусь к ним... Пусть и в другом теле.

 Глава 26

Император гневался на лекарей зверей. Красавица-змея потеряла цвет  — из черного цвета обрела безжизненный серый — и не шевелилась, лежа в углу клетки.

Сегодня приехало посольство темных дроу —  им, магам, они нужны были в союзниках. Посольство пришло к обоюдному соглашению, и после обеда император повел дипломатов похвастаться зверинцем, славящимся во всех мирах.

— Я покажу своих зверей: несколько десятков редких магических и полуразумных существ! — выпятив подбородок, сказал худой, как щепка, император.

Он водил их по дорожкам с клетками и вольерами и, доведя почти до конца, развернул на другой проход — к птицам.

— А там кто? — спросил один из дроу. Они уже с каменными лицами желали одного: уйти в свои покои и не слышать императора.

— О, там, конечно, интересное животное — антрацитовая змея, кобра редкого вида. Но оно больно... Лекари не знают, что с ним.

— Я посмотрю? Возможно, я смогу помочь. — Темный дроу, тайный советник, обладал редким и весьма нужным даром: был говорящим с животными.

— Буду признателен! — проскрипел император. У дроу уже началась зубная боль от его мерзкого голоса!

Один из дипломатов шагнул к вольеру, и служащий открыл ему дверь. Он прошел до угла с соломой, где и лежала исхудавшая змея, присел рядом и, положив ей на голову руку, и увидел отголоски мыслей почти мертвой девушки. Сердце мужчины в ужасе замерло. Он видел, как она бьется в теле змеи, пытаясь найти выход. Рассмотрел ошейник, не позволяющий обернуться. Девушка попросту умирала внутри змеи, а затем и должна была уйти и сама змея… Дроу принял решение.

— Животное почти мертво.  Не понимаю, зачем вы держите его здесь, — как можно убедительнее сказал он.

— Так, быстро выкинули змею! Нечего держать ее! — дал распоряжение слугам император и повел дипломатов к птичьим вольерам.

Дроу немного отстал от процессии и кивнул слуге:

— Змею аккуратно принесите к нашим покоям ночью. Я заберу ее. Вот плата.

Слуга согласился, пряча кошель. Он был неглуп — понимал, что отказа не примут и в случае чего обеспечат ему проблемы.

Ночью в дверь дроу поскреблись и положили перед ней мешок со змеей. Дроу кивнули слугам, отпуская их, и с предосторожностями занесли мешок в комнаты.

— Элинэль, ты уверен, что она выживет? Вывезти не проблема. Она настолько худа, что поместится в сундук с одеждой. — Один из дроу с сомнением смотрел на полумертвое животное.

— Снимем артефакт и будем спасать. — Элинэль кивнул сам себе.

Дроу принялись дружно снимать магические заклинания с ошейника. Наконец он поддался и, щелкнув, упал. Змея зашевелилась. Мужчины начали вливать в нее силы, подпитывая магические каналы. Она вздохнула и,  на миг приоткрыв глаза, снова провалилась в сон — тяжелый, но теперь не вечный...

Утром посольство уезжало к портальным воротам, слуги вывозили потяжелевший сундук, загружая его на повозку.

— Я очень надеюсь, что вы остались довольны нашей сделкой. Прошу приезжать и просто так, — император рассыпался в любезностях, провожая дроу.

— Конечно, всего доброго, — они попрощались и, вскочив на коней, отправились в свой мир.

— Куда ты ее? — спрашивал посол Ивенэль своего друга.

— К себе в поместье. Там парк, гроты, простор... Должна прийти в себя.

— Зачем это тебе?

— Не знаю… — Элинэль действительно не знал. Было чувство, что он должен спасти ее, и все.

Как только он прибыл в свое поместье, распорядился закрыть парк и озеро, запретил пускать кого-либо и разрешил выпускать только мелких животных для охоты змеи. Ее аккуратно уложили на сухую траву в гроте и, еще раз влив магию, оставили.