Воровской излом

– Пятеро. Серьезные… Обрез я забрал. – Марат махнул на машину. Майор посмотрел в ту сторону и увидел еще одно неподвижное тело. Вздохнул и присел на корточки. Заглянул в белеющее лицо Сашки.

– Жив? – Голос предательски дрогнул.

Рахманов сглотнул:

– Нет…

У майора закружилась голова. Ему приходилось терять сотрудников. Но здесь, во время такой, казалось бы, простой операции… Да еще и Сашка. Мальчик, к которому он питал почти отеческие чувства…

Из дома начали выходить спецназовцы, выводя скрученных бандитов. Разгоряченный Лысюк, потирая окровавленную щеку, подошел к Меркульеву.

– Всех взяли, товарищ майор, один убитый, – он покосился на понурившегося Марата, поправился: – Двое убитых, трое раненых…

Двор начал заполняться возбужденной толпой. Майор выхватил взглядом Лункина.

– Игорь – за старшего! Организуй автозак! – Повернулся к Лысюку: – Сергей, пятеро ушли в лес. Передавай задержанных дээндэшникам и участковым, Лункин справится, и – за мной!

И, не оборачиваясь, побежал вслед за Никоненко.

Уже основательно разогнавшись, пришлось резко тормозить. В кустах, за углом дома, ему открылась удивительная картина. По вытоптанной траве, изредка выдыхая проклятия, крепко сцепившись и исступленно мутузя друг друга, катались два человека.

Несмотря на покрывший обоих слой грязи и прошлогодних листьев, майор узнал давешнего «мстителя». Второй – по виду такой же молодой человек, с разметавшимися рыжими волосами.

Сзади остановившимся поездом затормозили милиционеры. Несколько долгих секунд все изумленно смотрели на арену боя.

– А ну. – Меркульев схватил за шиворот «своего» и попытался разнять бойцов. Очнувшиеся спецназовцы скрутили второго.

– Ты что творишь?! – прошипел майор в чумазое лицо Самохина.

– Это он, товарищ майор! – восстанавливая дыхание, выпалил Борис. – Это он меня ограбил, он подпоил, скотина!

И попытался двинуть противнику в ухо. Меркульев резко пресек его попытку, дернув за воротник.

– Стоять!

Он огляделся. Позади, улыбаясь во весь рот, двое бойцов держали сердитого парня. Майор устало выдохнул – вот ведь незадача…

– Так! Этого – к Лункину! – приказал он Лысюку. – Ты! Пойдешь со мной! Но если дернешься без приказа… – Майор сурово глянул в серые глаза парня и поднес ему под нос кулак.

Путь Никоненко и Свиренко легко читался по глубоким следам на мокрой траве и по обломленным веткам. Пространство между околицами последних дач и речным урезом, состоявшим из сплошной стены кустарника, ив и тополей, представляло собой болотистую низменность. В углублениях между кочек змеились серебристые полосы поднимающегося тумана.

Едва пройдя несколько метров по проломленному туннелю, команда услышала приближающийся топот и хруст под тяжелыми шагами. Спецназовцы, все как один имеющие реальный боевой опыт, мгновенно рассредоточились. Меркульев переглянулся с мгновенно собравшимся Самохиным и сжал пистолет двумя руками.

Молодой человек встал за спиной майора и принял боевую стойку. Меркульев отметил этот момент и пристально вгляделся в кусты. Через несколько секунд опустил оружие и успокаивающе махнул рукой.

На вытоптанную полянку вышли грязнющие Никоненко и Свиренко.

– Ушли, гады… – виновато развел руками Тарас Иванович. – Рассыпались в разные стороны, Сан Саныч… Очень умелые, однако…

Меркульев быстро взглянул в спокойные глаза гиганта. Свиренко молча кивнул.

Н-да… два опытных охотника потеряли в старице пять человек… Он задумался. Что за дичь ушла из западни? Охотились на тетеревов, а нарвались на волков. Опасных и умелых…

– Саныч… тут еще… – Никоненко протянул Меркульеву небольшой матерчатый пакет. – В кустах лежал, чистенький. Эти кинули, видать…

Майор покрутил пакет. Легкий. Связанный шпагат легко развернулся в колечки, открывая любопытным взглядам внутреннее содержимое.

А оно, стоило признать, было весьма интересным.

На куске серой материи лежали два стеклянных шприца, алюминиевая закопченная столовая ложка, резиновый жгут и небольшой, но туго натянутый целлофановый мешочек, наполненный белым порошком.

Несколько секунд мужчины тупо разглядывали содержимое.

– Наркоманский набор, – вновь неожиданно проявил свои познания Свиренко.

Он аккуратно взял мешочек и понюхал его.

– Точняк, наркота. – Он вернул мешочек на место и пожал плечами на вопросительный взгляд Меркульева. – Брали мы раз банду. Иванченко помните? Летеха, черненький такой? Он все про них знает… он мне и рассказал про эти штуки.

– А ложка на хрена? – просунулся любопытный Самохин.

– Чтобы было до хрена, – пробурчал Свиренко, – варят в ней дрянь свою… потом колются.

Меркульев пожал плечами и молча свернул улики обратно в ткань. Потом разберутся. Сейчас другим нужно заниматься.

Сердце защемило, кровавая пелена гнева начала туманить сознание.

Вспомнилось – «Сашка!»

Меркульев привычно быстро взял себя в руки. Осмотрел свой отряд:

– Возвращаемся!

Глава 6

Еще не было десяти утра, а солнце уже нещадно плавило Москву. Просматриваемая насквозь улица Белинского пульсировала в раскаленном мареве.