Восход

У Гила захватило дух еще на подъезде к столице; он дал себе слово вести себя спокойно, когда они прибудут на место назначения. Каменное, недвижимое лицо Каэла тоже создавало деловую, а не восторженную атмосферу.

Однако, стоило им выйти перед зданием правительства, Гил все же не выдержал.

– Каэл, Каэл! – заговорил он полушепотом, – ну как ты такой спокойный!!! Я бы точно переселился сюда после того, как мы всех уничтожим! Это же про-осто…

– Сосредоточьтесь!!! – шепотом рявкнул Каэл, перебивая его. – Мне одному защиту поддерживать и для Вас, и для себя?!

– Да успокойся ты, для меня не надо. Я прекрасно концентрируюсь на двух вещах сразу. Ладно, прости.

Просторный, светлый зал. Вся стена состоит из прозрачных стеклянных пластин, регулирующих интенсивность света снаружи. Высоченный потолок.

– Я прежде всего хочу до вас донести, что мы не соперники, а потенциальные экономические партнеры, – говорил человек в белом костюме, сидящий напротив Гила и Каэла. – Причем на достаточно выгодных условиях, которые я вам, если вы позволите, разъясню.

Он с плохо скрываемым сомнением на лице смотрел на оппонентов. А уж Гил, у которого открыты были одни только глаза, ему и вовсе ничего оптимистичного или вразумительного не внушал.

«Тут только два варианта», – подумал человек в белом костюме. «Либо их удастся стихийно завлечь, либо все пропало. Это явно не то, что вести переговоры с какими-нибудь террористами, будь они хоть яростными религиозными фанатиками».

– А что, господин Президент не соизволил явить себя нам? – спросил Каэл, едва заметно усмехнувшись краем губ.

– На этот счет можете быть спокойны. Я – его равноценный представитель; моя официальная должность – Министр Иностранных дел, и вам первым выпало узнать о моем основном назначении, – улыбнулся он.

– И последним, – не удержался Гил, хихикнув.

Это не смутило представителя.

– Вы правы, и последним. Именно на это я и пытаюсь вам намекнуть. Мы имеем общие интересы.

– Какие-то у Вас неправильные представления о наших интересах, – сказал Гил.

– Нет, ну почему же. Насколько я понимаю, вы хотите создать новый, лучший мир. Так ведь, господин Гилрэйт? Ваше имя говорит само за себя2, – он снова улыбнулся.

Нет, он не боялся переборщить с лестью. Он знал, что человеку, сидящему напротив него, не больше 18-и; но он не знал, что встретится с тем мальчишкой с полными панического страха и боли глазами при таких обстоятельствах. Изо всех сил пытался Министр Иностранных дел убедить себя в том, что глава Организации не продумывал это событие заранее, и что успех мог зависеть попросту от правильно подобранных слов.

«Да, разумеется так», – одернул он себя. «Малолеткой был, малолеткой остался; статус еще ничего не значит».

Каэл искренне смеялся внутри себя.

«Тоже мне, дипломат нашелся…»

Гил поморщился.

– Будьте так добры, не утруждайте себя произношением моего имени полностью… – он сделал секундную паузу и закатил глаза. – Что же касается Вашего вопроса – да, в каком-то смысле и так. По крайней мере, так это может рассматриваться вами.

– Как Вам будет угодно. Однако, Вам ведь известно о мировом балансе?

Гил зевнул.

– Вы сейчас про деньги или философствуете?

– Давайте пока не будем о деньгах, – сказал его оппонент; Каэл прыснул – тот не обратил внимания.

– Вот видишь, я же говорил, будет интересно, – тихо сказал Гил своему заместителю.

Человек в белом костюме и это проглотил; ситуация невероятно выводила его из себя – такого невыгодного положения он, привыкший всегда руководить ситуацией, еще ни разу не имел. Однако «хочешь жить – умей вертеться».

– Так вот, – продолжил он. – Подобно тому, как не может быть на Земле одного климата повсеместно, не бывает и исключительно хорошо или исключительно плохо. Причем если климат зависит от внешних условий – на севере холодно не потому, что тепло на юге, – то жизненный баланс как раз-таки регулируется живыми существами. Жертва мертва, но хищник сыт. Иными словами, у всего есть обратная сторона; не исключение и новый лучший мир. Не бывает чистого идеала.

– Ваше понятие баланса вполне применимо к дикой природе; однако я не вижу, как оно применяется к людям, – сказал Гил. – Чтобы кто-то выиграл в лотерее, скажем, не должен никто где-то умирать или страдать.

– О, я Вам объясню, как это применимо к людям. Я уверен, мы найдем с Вами общий язык, – на этих словах оппонент достал из кармана пиджака флэшку.

На большой панели высветилось изображение – это была карта мира.

– Как видите, перед Вами обычная карта.

Затем он пролистнул слайд.

– Это тоже карта, но с учетом прогнозов на пятидесятилетие вперед. Видите то, что синеньким цветом?

– Это вы что же, мир собрались захватить? – усмехнулся Гил.