Восход двойного солнца

Одновременно с этим пришло сообщение, что занявшие Мазен советские части предприняли попытку наступления на Нинбург. После короткой артподготовки в виде удара гвардейскими минометами, силами двух рот при поддержке танков, они атаковали передовые позиции англичан, но были остановлены. Была ли это разведка боем или плохо подготовленное наступление, сказать было трудно. Реактивная артиллерия русских нанесла серьезный урон противотанковым батареям, хорошо сработала разведка, но минные поля англичан, прикрывавшие подступы к Нинбургу, не позволили им развить этот успех. Повредив на минах две машины, русские танкисты отступили, а пехота без их поддержки не решилась идти на штурм.

Сразу, как только в штаб армии поступило сообщение о начале штурма Нинбурга, на помощь оборонявшей его бригаде были посланы две эскадрильи бомбардировщиков в сопровождении истребителей. Этот налет был весьма удачен для англичан. По утверждению летчиков, огнем с воздуха было уничтожено три танка противника и один гвардейский миномет. У них, видимо, были проблемы с двигателями, так как машины стояли посреди дороги, а вокруг них суетились люди.

Подобные действия противника сильно озадачили штабистов Александера. После недолгого, но очень бурного совещания было решено считать действия русских под Нинбургом отвлекающим маневром. Понеся серьезные потери от бомбежки Мазен, маршал Рокоссовский решил отказаться от наступления на Ганновер и перенес направление своего главного удара на Оснабрюке. Подобное решение существенно осложняло наступление советских дивизий, но имело свои серьезные плюсы в борьбе за Нижнюю Саксонию.

– Рокоссовский наверняка узнал, что мы ждем его под Ганновером, и теперь ударом на Оснабрюке хочет сначала окружить наши силы на Везере, а затем ударом с запада уничтожить ее, – докладывал Черчиллю фельдмаршал Александер после вечернего заседания штаба армии. – Ход довольно рискованный, но вполне здравый. Умело создав иллюзию продолжения наступления на Ганновер, он заставил нас стянуть сюда все наши силы и резервы. Из-за этого Оснабрюке остался без серьезного прикрытия, и Рокоссовский стремится воспользоваться этим.

– Если это так, то необходимо срочно усилить наши силы на этом направлении, – живо откликнулся на слова фельдмаршала премьер. – Маршал Рокоссовский один из лучших полководцев Сталина. Он большой мастер хитрых маневров, и давать ему какую-либо фору совершенно недопустимо.

– Не беспокойтесь, господин премьер-министр. Мною уже отданы необходимые распоряжения, и переброска войск к Оснабрюке началась, – успокоил Черчилля Александер.

– Меня очень волнует та скорость, с которой русские танки продвигаются по нашим тылам. Посмотрите, сначала Бремен, теперь это быстрое продвижение на Оснабрюке. Нет ли здесь для нас угрозы, что мы можем потерять нашу Саксонию так же быстро, как Сталин потерял Белоруссию в июне сорок первого года.

– Скорость продвижения русских танков также не доставляет мне радости, но этому есть свои объяснения, сэр. Против русских танков нет единого фронта, что позволяет им обходить наши очаги сопротивления, используя свое численное превосходство. Единственное противоядие от танковых клиньев Рокоссовского – это контрудары в их основание. А для этого необходимо время и нужное количество сил на направлении удара, чем мы, к сожалению, сейчас не располагаем.

– Благодарю за столь честный и лаконичный ответ, Гарольд, но он не уменьшает мою озабоченность в отношении Саксонии. Когда мы сможем остановить войска Рокоссовского?! Ведь судьба Оснабрюке и всей нашей армии под большой угрозой!

– Я полностью разделяю ваше опасение относительно угрозы Оснабрюке, сэр Уинстон, но смею заверить вас, что дела наши не так плохи. Да, Рокоссовский угрожает окружить нашу армию, но для этого ему так же, как и нам, нужно время и силы. С ходу взять Оснабрюке ему не удастся. Все шоссейные дороги, ведущие к городу, перекрыты нашими противотанковыми батареями, а болотистая местность полностью исключает возможность обхода. Русским придется атаковать наши позиции в лоб, а это для танкового авангарда не под силу. Придется ждать главные силы, а это потеря времени. Наши резервы будут в Оснабрюке уже завтра, и значит, войска Рокоссовского застрянут. Застрянут хорошо, потеряют еще время, а через двое суток мы нанесем свой контрудар под основание русского клина. Вот так. С севера со стороны Ольденбурга и с юга со стороны Нинбурга.

– Здесь? – спросил Черчилль, уставившись в висевшую на стене карту Саксонии. – А почему не со стороны Люнебурга и Зольдау? Ударом в этом направлении мы смогли бы вернуть себе Бремен и отбросить русских за Эльбу.

– К сожалению, в этом районе у нас слишком мало сил для нанесения полномасштабного удара по врагу. Для его организации необходимо минимум три-четыре дня.

– Нет сил у нас, так бросьте в бой немцев. Пусть Шернер со своей армией наконец-то принесет нам хоть какую-то помощь! Зря, что ли, мы кормили и поили этих неудачников.