Восход двойного солнца

Подоспевшие на помощь корабли сумели вытащить из воды около тысячи двухсот человек из тех двух тысяч солдат, что находились на борту «Элизабет». Немедленно созданная комиссия для выяснения причин гибели лайнера опросила около сотни спасшихся людей, но не смогла прийти к однозначному выводу. Собранные показания давали двоякую картину гибели «королевы». Большинство свидетелей говорили, что скорей всего лайнер наскочил на шальную мину, но были и такие, кто уверяли, что собственными глазами видели след приближающейся торпеды.

Полностью разрешить вопрос могло только обследование корпуса судна водолазами, но на это у комиссии не было времени и возможностей. Поэтому право делать окончательный вывод о причинах гибели лайнера они предоставили светилам из Адмиралтейства, сняв с себя таким образом всю ответственность.

На Адмиралтейство в свою очередь давил Черчилль, и, оказавшись между двух огней, оно приняло соломоново решение. Считать гибель «Куин Элизабет» результатом взрыва мины, но обязать коммодора Бэйли провести проводку конвоя с максимальным вниманием и осторожностью.

Телеграмма из Лондона застала конвой «Короля Джорджа» на полпути к цели, и для принятия решения коммодор Бэйли собрал свой маленький штаб на экстренное совещание. Ведь коллегиальная ответственность всегда лучше, чем личная.

Зачитав послание Адмиралтейства, он предложил своим офицерам высказываться относительно принятия решения по безопасности проводки конвоя. Следуя старым флотским традициям, первым заговорил лейтенант Эймс, как самый младший по званию из всех присутствующих офицеров.

– Я считаю, что господа из Адмиралтейства просто дуют на воду, обжегшись на молоке. Гибель «Куин Элизабет» очень чувствительный удар для его престижа в глазах общества, но нам необходимо следовать фактам, а они в большей степени вероятности говорят, что лайнер погиб, наскочив на мину, сорванную штормом с якоря. Возможность его атаки русской подводной лодкой вызывает у меня большое сомнение. Для этого русские должны были знать точное время ее выхода из порта, место прибытия, а это просто невозможно, учитывая всю степень секретности вокруг его отправки… – Лейтенант сделал паузу, и коммодор был вынужден с ним согласиться.

Приказ о выходе «Элизабет» в море пришел из штаба Адмиралтейства и был исполнен меньше чем за час. Даже если у русских в порту имелся хорошо осведомленный шпион, и он успел передать сведения сразу с момента начала операции, скорость лайнера сводила к нулю все его усилия. Лайнер можно было настичь только на подходе к Вест-фьорду, ведя непрерывное наблюдение за морем, что было очень сложно и опасно. После гибели «Мариты» британские корабли вели патрулирование акватории фьорда.

– А как же показания тех спасшихся с «Элизабет», кто утверждают, что своими глазами видели след торпеды? – вступил в разговор командор Броуди, который сильно недолюбливал Эймса. Год назад, покинув свою университетскую кафедру математики по мобилизации, лейтенант так и не стал своим среди морских волков.

– Их число слишком мало от общего числа свидетелей, и, следовательно, этим фактом можно свободно пренебречь, – ответил Эймс и, увидав презрительную ухмылку Броуди, поспешил расшифровать свой математический вердикт: – Испуганным гибелью корабля людям просто могло показаться.

– В ваших рассуждениях слишком много от математика и совершенно ничего от моряка, получившего боевой приказ. Две гибели кораблей в одном и том же месте, с очень важным для империи грузом, не могут быть простыми случайностями, которыми совсем нельзя пренебрегать, – передразнил Эймса Броуди. – Я считаю, что русскую подлодку нельзя списывать со счетов и во время проводки «короля» нужно быть предельно внимательными.

– Хорошо, командор. Вы опытный морской волк. Тогда скажите, как бы вы поступили на месте командира русской подлодки после потопления «Мариты»? – не унимался Эймс, которого сильно задело пренебрежение Броуди.

– Пробыл бы на море еще два-три, максимум четыре дня и с чистой совестью вернулся на базу, – не раздумывая ответил Броуди. – Но если бы поступил приказ уничтожить «Элизабет», обязательно бы продолжил вахту у фьорда и потопил корабль. Такой лайнер слишком заманчивая цель для любого подводника.

– Хорошо, а что бы вы делали после того, как потопили «Элизабет»?

– Ушел бы. Слишком большой риск оставаться в этих водах.

– Вот видите! Вы противоречите сами себе! – радостно воскликнул Эймс.

– Ничего я не противоречу! Кто сказал, что у русских в районе действует только одна подлодка. Одна ушла, другая пришла на охоту, это азбука, – огрызнулся Броуди.

– Конечно, азбука, кто с этим спорит. Но вот по данным кораблей адмирала Болдуина, патрулирующих море в районе Тромсе сразу после гибели «Мариты», проход второй подлодки русских не зафиксирован.

– Они могли просто не заметить ее!

– Точно так же, как они не заметили уход первой подлодки? Но ведь это нонсенс, так не бывает, – не сдавался Эймс.