Восхождение лорда Темпера

— Они сломались. — Заметил сидевший рядом со мной Тристан, как и большинство присутствовавших внимательно рассматривавший проигравших, которых все приводили и приводили заходящие в Логово Безупречные, и я был с ним полностью согласен. Большинство выведенных лордов и рыцарей медленным шагом шли по арене, опустив голову и не смея поднять взгляд с пола. Некоторых я узнал и мог сказать, что это в основном это были мелкие лорды и рыцари, игравшие про дворе роль подлиз и подпевал. Флюгели, не успевшие вовремя повернутся к нужному ветру.

Вскоре рядом с ними начали оказываться лорды средней величины, таких как Бракены или Маллендоры, среди которых уже были те, кто не склонял голову и упрямо смотрел вперед, не показывая ни капельки отчаяния. Но таких было меньшинство — почти четыре из пяти приведенных не смели отрывать взгляда от земли, а некоторые даже начинали лить слезы и кричать остальным благородным на трибунах, что они не виновны и молить спасти их, обещая всевозможные блага.

Никто не шелохнулся.

Слишком рациональными были сидевшие здесь лорды, чтобы не понимать что любое сопротивление с их стороны приведет их лишь к тем сотням сидящих на арене.

Когда поток «простых» благородных иссяк и все начали посматривать на вход Логова, ожидая продолжения, ввели главных действующих лиц со стороны проигравших.

Впереди, словно правитель во время парада, шел Тайвин Ланнистер. Ни отсутствие богатых одежд, расшитым золотом и дорогой парчой, ни изнеможённый вид, от долгого пребывания в каменном мешке, на протяжении месяца, на воде и хлебе, без всякого света, не могли хоть как-то поколебать Старого Льва. Одетый в рубище, босой и осунувшийся, он все равно был Тайвином Ланнистером и демонстрировал это лишь одним взглядом светло-зеленых глаз и походкой, в которой чувствовалось столько благородства и стати, будто он здесь король, а не заключенный идущий на эшафот.

За одно это можно было уважать Старого Льва.

Рядом с ним шли его дети. Все трое, хотя такое воссоединение наверняка их не очень обрадовало, также не опускали головы и упрямо смотрели вперед. И Джейме, который за годы плена у северян, потерял большую часть своей физической формы, и Серсея, которой пребывание в темнице, на удивление, пошло на пользу, убрав набранные из-за вина и излишнего обжорства килограммы, и Тирион, на которого плен вообще не повлиял, шагали твердо и уверенно, подавая пример тем, кто был сзади них.

Киван, Давен, Дженна, Дорна, маленький Тирек и многие другие Ланнистеры, которых привезли сюда даже из Утеса Кастерли, следовали за главной ветвью, не показывая ни капли слабости. Настоящие львы. В отличии от одной крысы, сидевшей рядом с Его Воробейшеством и всеми силами отводящим взгляд.

Вслед за Ланнистерами начали заводить Тиреллов. С домом Роз произошла аналогичная ситуация, только позор рода шел впереди и был его главой. Лорд-олух, похудевший на тюремных харчах, шел вперед медленной и шаркающей походкой, не смея поднимать головы. Его голову окончательно покрыла седина, а глаза, которые я увидел в тот момент, когда его только завели на арену, были пустыми и безжизненными.

Мейс Тирелл выглядел как никогда жалко.

Его дети держались гораздо лучше.

Уиллас, Гарлан и Лорас, хоть и прошли вместе с отцом каменные мешки, выглядели гораздо лучше и с достоинством шли вперед, иногда краем глаза посматривая на идущую рядом Маргери, ведущую под руку свою бабушку.

Прошлой королеве-розе повезло и ее не кинули на третий уровень темниц, а заперли в одной из каморок Красного замка, позволив ухаживать за сдавшей Королевой Шипов. Причина такой щедрости, ведь даже Серсею и остальных фрейлин Маргери бросили в темницу, была проста — за девушку попросила городская беднота, к мнению которой королева прислушалась, а Оленне Тирелл сделали исключение из уважения к ее преклонному возрасту.

Так что Королеве Шипов и ее внучке повезло, они пребывали в гораздо более лучших условиях, чем остальные их родственники, но это не избавило их от становления на колени перед огромным троном, незаметно вытащенным Безупречными из глубин Логова.

Последним, в одиночестве и в сопровождении почти десяти Безупречных, ввели прошлого короля Семи Королевств.

Маленький Томмен Баратеон, будто ставший меньше после одиночного заключения в темных глубинах Красного Замка, вел себя не как король, а как ребенок, каким он и являлся. То есть плакал и постоянно вырывался, пытаясь бросится к уже поставленной на колени матери, но его постоянно останавливали сильные руки евнухов. Впалые глаза, красные от слез, трясущиеся ручки, бледная, с желтоватым оттенком, кожа…

Он был лишь жертвой обстоятельств, родившейся не в то время и не в той семье, и сегодня на плечи будут возложены грехи, которые он не совершал.

— Бедный мальчик. — Невольно вырвалось у меня, когда звук, с которым Томмен упал на колени громом пронесся на арене. Получалась вполне интересная картина — все введнные на арену были выстроены в виде клина, обращенного острием в сторону трона. И чем уже был клин, тем могущественнее пленники там были.