Воскрешающая

Пересилив несвойственный мне страх, я стала по ним взбираться. Главное забыть, что с них можно упасть. Преодолев последнюю ступень, я подошла к пещере. Дарьян действительно ждал: может меня, может ещё кого−то, а может, всего лишь проветривал свою пещеру… не знаю. Во всяком случае, сверкающие ворота были открыты, и ничто не мешало мне войти в Храм.

Оставив за спиной яркий свет, я оказалась в голубоватом сумеречном тумане. Туман окружил меня со всех сторон сразу, как только я прошла вглубь пещеры на несколько шагов. Я остановилась. Идти куда−либо было бессмысленно.

− Дарьян, ты звал меня или мне почудилось? – выкрикнула я, слыша, как мои слова превращаются в шёпот и гаснут, словно вода, впитываясь в песок.

− Я ждал тебя, − прошептал из тумана шуршащий голос.

Я приготовилась его слушать, но вместо этого во мне проснулось ясновидение, и взору предстали физические воплощения других частей моей божественной души.

Энтония Крозейронеп прогуливаясь верхом на молодом, но капризном сумчатом страусе, вдруг не удержалась, когда тот резко отпрыгнул в сторону, и упала, почти с двухметровой высоты. Для её возраста это падение оказалось фатальным, а мужа, как всегда не было рядом…

Страус – полуптица, полузаяц, удивлённо остановился, лишившись всадника и нахохлившись, жалобно скуля, принялся склёвывать крупных насекомых, пытавшихся устроить себе жилище в складках её пестрого костюма. Это было всё, что он мог сделать для своей хозяйки.

Энтония была ещё жива. Она понимала, что смерть неизбежна, и даже удивлялась, что не чувствует боли.

Глаза её были открыты, но свою Чоги она различала с трудом. В сердце закралась жалость: бедное, несчастное животное! Муж наверняка убьёт его, когда догадается, что произошло. Лучше бы он её сейчас бросил, ушёл в степь и одичал. Пока не поздно…

Вокруг тихо. Ни единого звука не доносилось до её ушей. Но она знала, что это не так. Просто она сама ничего не слышит. Перелом позвоночника, сотрясение мозга и ещё, бог знает, что… Чувствуется лишь, как сердце стучит. Неровно, медленно, с трудом приноравливаясь к постепенно снижающемуся давлению крови. А её всё меньше – она струей льется из разорванного о камни бедра и груди, проткнутой острой, словно пика веткой. Она не дышала. Хотела вдохнуть воздуха, но не могла. В последний момент ей это удалось, но хлынувшая носом кровь, стала пределом её стараний. Она содрогнулась в агонии, успев услышать, где−то далеко – там за стеной темноты, возникшей перед её открытыми глазами, капризный плач Лексо − самого младшего из её детей и умерла.

Я опешила, увидев смерть Энтонии. Я словно была внутри этой женщины и умирала вместе с ней. Это было ужасно, и ощущение потери, появившееся сразу после показа «видеоклипа», оказалось настолько мощным, что я потеряла дар речи.

Воспользовавшись моим замешательством, Дарьян показал мне другую не менее страшную картинку.

Гроза. Тучи тяжело ползут над верхушками деревьев, окрашивая небо в свинцово−синий цвет. Ослепительные вспышки молний разрезают их, сопровождаясь оглушительными раскатами грома.

Но дождя нет. Ураганный ветер, завывая, скручивает по спирали деревья. И надо же такому случиться, чтобы молния ударила в тонкое, едва державшееся корнями за землю, деревце. До того, как пошёл сильный дождь, пожар успел уничтожить несколько сотен гектаров, высохших от небывалой засухи джунглей.

− Что происходит? – вне себя от ужаса вскричала я, но ответа не получила.

Вместо него вдруг появилось перед глазами чёрное пространство. Космос. Лайнер, издали похожий на мерцающую звездочку, мирно шёл к своей цели. Как вдруг, его передняя часть вспыхнула и в мгновение рассыпалась в пыль. Взорвалась нейтронная бомба! Опять какой−то террорист – фанатик решил увековечить своё имя в истории космических перелётов.

Спасательные корабли прибыли на место катастрофы, используя гиперпространственный прыжок, в считанные часы.

Спасти удалось почти половину пассажиров, но космитки Мерисы среди них не оказалось. Её смерть была мгновенной, что даже я не успела ничего почувствовать.

− За что?!! – меня охватила паника.

Индеец племени Юхо−Токо издав воинственный вопль, бросился с копьем на огромную змею, угрожавшую вползти в его жилище – шалаш, в котором, замирая от страха, притаилась красавица жена с годовалым ребенком на руках.

Змея оскалилась, шипя, плюнула ядом в смельчака, преграждавшего путь. Индеец успел увернуться. Плевок упал в траву и принялся её выжигать. Изловчившись, парень нанёс чудовищу болезненный удар пикой в хвост, и, обрадовавшись удаче, радостно завизжал.

Змея, преисполнившись гнева, развернулась и бросилась преследовать обидчика. Индеец побежал, уводя её дольше от жены, давая той возможность выбраться из жилища, ставшего ловушкой и спастись. Змея ловко заскользила меж стволов деревьев, норовя схватить беглеца за ноги.

Добежав до края оврага, индеец остановился. Далеко внизу виднелись сине−зелёные верхушки сосен.