— В свержении Петра Третьего и возведении на престол Екатерины Второй была задействована Сотная команда казаков для секретных дел — казачий спецназ того времени, — заявлял Курбатов. И рассказывал об этом неизвестном спецназе.
— Именно казаки в войне 1812 года вынудили Наполеона покинуть Москву, — с торжественным видом сообщал учитель, и собравшиеся зэки слушали историю о странном ночном бое на реке Чернишне, когда десять казачьих полков разгромили корпус маршала Мюрата.
— Только один казачий полк генерал-лейтенанта Иловайского в ту войну взял в плен трех вражеских генералов, 350 офицеров, 10000 низших чинов и захватил 12 знамен. Вот как воевали наши предки! — восторгался Курбатов.
Но учитель был не только ходячей казачьей энциклопедией. Он был помешан на национальной исключительности казаков.
— Если бы не казаки, не было бы после Октябрьской революции никакой гражданской войны! — провозглашал он. — Потому что на самом деле шла война межнациональная — война казаков против евреев и русских.
Сомневающимся Курбатов советовал почитать «Тихий Дон» или взглянуть на состав красных и белых войск. У Деникина было три армии — Донская, Кавказская и Добровольческая. По словам учителя, первая состояла из донских казаков, вторая — в подавляющем большинстве из кубанских и терских, а третья — частично из казаков, а частично из дворян-офицеров, юнкеров и пленных красноармейцев. За красных же в основном воевали русские крестьяне и рабочие под руководством комиссаров-евреев.
— Русский народ шел за большевиками, потому что те им землю пообещали, — объяснял Курбатов. — Белым же, кроме казаков, и опереться-то было не на кого. И не зря казаки стали первым репрессированным народом в советской истории. Был народ, он гремел на весь мир. Казаков все боялись — турки, татары, французы, чечены, а еще кремлевские правители — от русских царей до еврейских большевиков. Но теперь этого народа почти уже нет. Казаки превратились в обычных колхозников. Вывели нашу породу на корню. Целая вселенная сжалась до маленькой точки. Разве не обидно? Не противно? Не страшно? Да на каждом из нас — такая ответственность, что героическим предкам даже не снилась! Мы последние из могикан, последние живые троянцы на руинах поверженной Трои. Не исчезнуть, не выродиться — намного труднее, чем победить.