Восьмерка

Он сделал еще несколько ходок, и только когда из разорванного мешка на него высыпалось несколько кило гнилого картофеля, замоченного, судя по всему, в кошачьей моче, Новиков, наконец, успокоился.

На ходу отряхиваясь и деловито потирая руки, Новиков поспешил прочь.

Люди Новикова сторонились, однако настроение его было почему-то веселым и возбужденным. Новиков уже знал, куда ему надо идти теперь.

По дороге брюки Новикова подсохли; правда, рукам было пренеприятно – кожа ссохлась, словно состарилась лет на сорок, ладони зудели, пальцы саднили и чесались. Новиков иногда плевал на руки и подолгу тер их, а иногда бежал – раскрылившись и пугая прохожих – он надеялся, что мириады микробов, поселившихся на нем, унесет ветром.

Если б Новиков поднял глаза и посмотрел на это тяжелое, как домна, здание, он расхотел бы туда входить. Однако он шел, опустив глаза, и сначала видел асфальт, потом ступени, потом заметил двери и с силой толкнул их.

– Мне надо к оперу, который меня бил! – громко сказал Новиков, обращаясь к полицейскому в окошечке контрольно-пропускного пункта.

Полицейский пожевал губами и ничего не ответил, но, показалось, принюхался.

– Слышите, нет? – спросил Новиков, нагнув голову к окошечку, но руки убрав за спину: от них пахло сильнее всего.

– Вы пьяны? – спросил полицейский таким тоном, словно Новиков был участником социологического опроса. – От вас ужасно пахнет. Отойдите от КПП.

– А то что? – спросил Новиков. – А то вам придется вызвать полицию? – захохотал он.

Несколько человек в гражданском прошли через КПП Новикову навстречу. Каждый из них прикасался специальной карточкой к мигающему квадрату – и железные поручни раскрывались.

– Меня не пустят? – спросил он у полицейского.

Полицейский молчал, как будто Новикова вообще здесь не было, только его запах.

– Почему, когда вам нужно – меня туда тащат, а когда мне – даже не пускают? – спросил Новиков.

Еще несколько человек прошли мимо него на улицу и несколько – в здание.

Новиков попытался протиснуться за идущим в здание, но рычаги лязгнули чуть ли не по ногам, а полицейский в окошке поднял усталый взгляд и сказал:

– Еще одна попытка, и я обеспечу вам пятнадцать суток.

Через десять минут Новиков был в метро. На все имевшиеся деньги приобрел карточку на тридцать поездок.

С карточкой Новиков подошел к турникету и прислонил ее к мигающему глазу.

Высветилась цифра 29, рычаги распахнулись. Он стоял не двигаясь.

Рычаги закрылись.

– Вы что стоите? – по-доброму удивилась смотрящая в стеклянной будке. – Проходите! Никогда не были в метро?

Не отвечая, Новиков вновь прислонил карточку – и высветилось 28.

Подождал, рычаги раскрылись – Новиков при этом почему-то изо всех сил сжал зубы.

– Проходите, проходите, вас не тронет! – засуетилась смотрящая, выходя из своей будки и спеша к Новикову. Когда она до него дошла, рычаги как раз сдвинулись снова.

Новиков тут же прислонил карточку в очередной раз.

Смотрящая постаралась впихнуть его, пока горело 27, – Новиков не без грубости вывернулся, отошел на два шага и снова вернулся к турникету.

Приложил – вспыхнуло 26.

– Ненормальный, что ли? – спросила смотрящая.

Новиков подождал и сбил счет до 25.

– Ну-ка, прекрати! – потребовала смотрящая.

– Что не так? – поинтересовался Новиков.

– Сломаешь... – смотрящая поискала рукой в воздухе нужное слов: – Рычаг!

К Новикову подошел малолетка, тронул за рукав:

– Слышь, пусти?

– Нет, – ответил Новиков уверенно.

– Сейчас милицию... тьфу, ты, полицию вызову! – погрозилась смотрящая и действительно пошла в свою будку.

Пока ее не было, Новиков догнал до 10. Народ повалил с работы, Новикова пытались впихнуть в метро, но он упирался руками в турникет и отругивался:

– Не видите, прохожу!

– Так проходи! – орали сзади.

– Вот, девятая поездка, – отчитывался Новиков, упираясь руками и не давая себя сдвинуть, – восьмая...

Пришел господин полицейский с лицом наглого и обжившегося среди людей дебила.

– В чем дело? – спросил полицейский.

– Я ничего не нарушаю, – ответил Новиков. Загорелась 7.

Полицейский бесцеремонно схватил Новикова за рукав и переставил подальше от турникетов, сам встав к ним спиной.

– Кто может запретить мне использовать мой проездной? – поинтересовался Новиков, не глядя полицейскому в глаза, исхитрился и, метнув руку мимо бедра с пистолетом, приложился карточкой еще раз.

Полицейский одной рукой схватился за кобуру, пытаясь не достать, а просто на всякий случай сберечь пистолет, другой же прихватил Новикова за шкибот и куда-то потащил вдоль турникетов.

– Всё, всё! – прокричал Новиков, попутно успев приложиться и открыть четыре турникета подряд. – Дайте я зайду! Зайду и уеду!

Полицейский отпустил его.

Новиков только сейчас заметил, что карточка в его руке измята напрочь, а рука от волнения стала мокрой, и сам он снова стал как-то гадко пахнуть.

– Вот! – торжественно пообещал Новиков, прикладывая карточку. Вспыхнула цифра 0.

Он сделал шаг вперед, потом шаг назад, рычаги подождали и закрылись.

– Да он сумасшедший! – воскликнула смотрящая.