Восьмой день

— У вас с ним ленч после полудня. Я зарезервировала столик в первоклассной маленькой траттории на виа де Картари. Думаю, если вы его хорошо угостите (разумеется, с вином, которого должно быть много), он может оказаться полезным.

— А вы… там будете?

Паулина отрицательно покачала головой.

— Инцаги превосходно владеет английским, он учился в Шотландии. К тому же без меня вам будет лучше.

— О, я в этом сомневаюсь, — промолвил Дэнни и тут же пожалел.

Глаза Паулины замерцали.

А Дэнни почувствовал себя идиотом: несмотря на то что даже не прикоснулся к этой женщине и ничего такого не сделал (пока), все равно его предательство по отношению Кейли казалось свершившимся фактом.

— Спасибо, — сказала она, — но думаю, один на один с ним вы станете чувствовать себя свободнее. И он тоже.

Дэнни пожал плечами и потянулся за молочником. Помешивая кофе, он случайно посмотрел на ее сумочку на стойке. Шелковая сумочка-мешочек салатового цвета закрывалась с помощью затягивающегося шнурка, который сейчас был развязан. Внутри виднелся белый цилиндр «Тампакса», а рядом — темно-синий цилиндр пистолетного дула.

Дэнни резко отвел глаза и тут же взглянул снова. Он слышал, что настоящие пистолеты, когда смотришь на них, выглядят как игрушки. Этот действительно походил на игрушечный, однако спутать было нельзя. Удобное портативное оружие, которое легко спрятать. Небольшая смертоносная штуковина. Может, так надо, подумал Дэнни, и в Риме все привлекательные женщины носят оружие для защиты?

— Итак, — проговорила Паулина, — я сейчас напишу название ресторана. Столик заказан на двенадцать тридцать. — Она достала из сумочки ручку и быстро написала адрес на салфетке.

— Далеко туда ехать? — спросил Дэнни, беря у нее салфетку.

Она очаровательно сморщила носик.

— Если пешком, то минут двадцать. А если возьмете такси, то… — Паулина сделала паузу и одарила Дэнни еще одной улыбкой мощностью в несколько киловатт, — дольше. — Она бросила взгляд на часы и подняла руку, приглашая официанта.

— Я расплачусь, — промолвил Дэнни.

— Ладно. — Она встала и оправила юбку. — Извините, но мне действительно нужно идти. Если вам что-нибудь понадобится, звоните.

— Хорошо.

Неожиданно Паулина наклонилась, скользнув волосами по его лицу, и, одурманив ароматом дорогой косметики, поцеловала сначала в одну щеку, затем в другую. И это не были поцелуи, как обычно в галерее, когда люди целуют воздух, — она это делала по-настоящему. А на втором поцелуе даже чуть задержалась, слегка расслабила губы, и Дэнни ощутил на щеке ее дыхание. Затем Паулина отстранилась, положив руки ему на плечи, и хихикнула.

— Ой, я кажется испачкала вас помадой. — Она потерла салфеткой его щеку, внимательно посмотрела и удовлетворенно уронила ее на стойку. — Buona fortuna![29]

Он и слова не успел произнести, как переводчица исчезла.

* * *

Дэнни представлял маленькую тратторию уютным тихим местечком с клетчатыми скатертями на столиках и бутылками «Кьянти», завернутыми в пальмовые листья. Заведение, куда он вошел, оказалось обителью изощренного минимализма. Темно-синие стены, покрытые белой кисеей столики. Дэнни назвал себя метрдотелю, и тот указал на столик у окна, за которым уже сидел невысокий полный человек лет пятидесяти пяти. Увидев приближающегося Дэнни, он поднялся и почтительно кивнул.

— Investigatore![30] Рад познакомиться. — Они обменялись рукопожатием.

Он был в видавшем виды темно-синем костюме. Рукава в некоторых местах лоснились, а в одном заметны крошечные дырочки. Значит, в Ватикане водится моль, подумал Дэнни. На духовный сан указывала единственная деталь — маленький золотой крест, прикрепленный к лацкану пиджака.

Появился официант с меню, спросил насчет напитков. Для Дэнни было непривычно пить за ленчем, но он предложил Инцаги выбрать вино. Священник согласился с видимым удовольствием. Водрузив на нос очки, он внимательно, со скептическим выражением лица изучил карту вин, захлопнул ее и протянул официанту. Они немного поговорили, после чего официант удалился.

Инцаги откинулся на спинку стула и начал протирать очки, поглядывая на Дэнни.

— Вы очень молоды.

Дэнни кивнул.

— Для детектива, я имею в виду. Но вы, должно быть, смышленый.

Дэнни не знал, что сказать, лишь пожал плечами. Все начиналось как-то не так.

— Известие о смерти Кристиана меня буквально повергло в шок, — продолжил священник. — Я все время пытался с ним связаться, посылал сообщения по электронной почте, звонил и… ничего. Тогда я позвонил в университет, и мне сообщили. Самоубийство! — Он сокрушенно покачал головой.

— Вас это удивило? — спросил Дэнни.

— Удивило? Конечно. Да, у него были проблемы, но он очень любил жизнь! И обладал замечательным чувством юмора. Хотя… — священник подался вперед и добавил конфиденциальным тоном: — порой его шутки звучали весьма странно.

Дэнни улыбнулся.

— Как?

— Может, это потому, что мой английский…

— Мне кажется, вы владеете им превосходно.

— В любом случае некоторые каламбуры Кристиана я не понимал. Вот, например, я спрашиваю вас, что такого смешного в выражении «брикли, бракли Терио»?