Восьмой день

— Вовсе не обязательно. Помогать страждущим велит ислам. Кроме того, я хочу, чтобы ты знал: в Турции живут не только плохие люди.

— Салим…

— У тебя есть мой адрес. Доберешься до дома, пришли сообщение по электронной почте. Хорошо?

— Обязательно.

— Тогда счастливо. — Они пожали друг другу руки.

Салим зашагал прочь и вскоре скрылся за фургонами. Дэнни проводил его взглядом и влез в кабину грузовика, который оказался близнецом салимовского, только кузов был заполнен с верхом мешками с фисташками. Хакан Гултепе осветился золотозубой улыбкой, двигатель закашлял, и под звуки восточной мелодии, льющейся из приемника, грузовик двинулся в ночь.

Глава 19

До бульвара Ататюрка, где находилось посольство США, было далеко, но добраться туда Дэнни мог лишь пешком. От щедрот Салима остался примерно миллион. Этого хватало на сандвич, но уж не на такси. Он ел на ходу, покачиваясь в такт призывным выкрикам муэдзина.

Через полтора часа наконец показался родной флаг, и Дэнни встрепенулся: «Неужели я дома?» Как выяснилось, пока еще нет.

Он всегда думал, что служащие американских посольств для того и существуют, чтобы помогать американцам. Своим гражданам, которые встретились на чужбине с трудностями. Черта с два.

Дэнни принял чиновник, молодой человек примерно его возраста. Однако на этом их сходство заканчивалось. На Дэнни были подаренные Салимом брюки хаки и поношенная футболка, а чиновник — в безупречном темно-синем костюме, белоснежной рубашке и красновато-коричневом галстуке. На столе лежала принстонская газета «Тори».

Дэнни усмехнулся, обнажив зуб. Конечно, осуждать парня за то, что он так одет, у него нет права, но все же… принстонская «Тори». Это уж слишком.

Чиновник слушал рассказ Дэнни, откинувшись на спинку кресла, даже не пытаясь скрыть скуку и презрение.

— Разумеется, прежде чем сюда отправиться, вы читали путеводители, — со вздохом произнес он. — Рыскали по Интернету. Зачем нужно было лезть в район озера Ван?

— Но…

— Захотелось неприятностей?

— Никаких неприятностей я не искал, — возразил Дэнни. — Так получилось.

— Я вижу. — Чиновник усмехнулся и покачал головой. — Но непонятно только, почему я должен по этому поводу суетиться.

Дэнни был поражен.

— А я думал, что вы вроде должны суетиться. Разве посольство не обязано помогать американцам?

Чиновник снова вздохнул.

— Поверьте, у нас есть более важные дела.

— Неужели?

— Да.

Дэнни мечтал съездить ему по морде, но очень нужно было добраться до дома, и желательно не в наручниках. Пришлось стерпеть хамство.

— Но все же подскажите, что мне делать. Как попасть домой? — Ему хотелось добавить «ведь это из моих налогов вам платят жалованье», но он промолчал.

Чиновник бросил на него усталый взгляд и свинтил колпачок с перьевой ручки «Монблан».

— Ну что, давайте запишем. Вы потеряли паспорт…

— Его украли.

— Украли. Когда?

— Три дня назад.

— И где это случилось?

— В Догубейязите.

— Понятно, понятно. — Чиновник записал название города и уточнил: — А вещи?

— У меня был только рюкзак, — ответил Дэнни. — И его тоже украли.

— Вместе с деньгами?

— Да, — буркнул Дэнни. — Бумажник они забрали тоже.

— Значит, у вас нет даже водительского удостоверения.

Дэнни кивнул.

— И что вам сказали в полиции?

— Я туда не обращался, — ответил Дэнни.

— Почему?

Он пожал плечами:

— Сам не знаю. Наверное, потому, что находился в шоке.

Чиновник отложил ручку. Откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и долго рассматривал Дэнни. Потом бросил взгляд на стенные часы, которые показывали двенадцать двадцать шесть, тяжело вздохнул и встал.

— Заполните этот бланк. Мы сделаем запрос в Штаты и, если все будет нормально, выпишем вам временный паспорт и купим билет до Вашингтона.

— Спасибо.

— А вот благодарностей не надо, — промолвил чиновник. — Вам это обойдется недешево. Мы не турагентство, и у нас нет специальных льготных тарифов. Вы получите то, что положено по закону, и в течение месяца возместите расходы. Если вы этого не сделаете, вас вызовут в суд и вычтут сумму из жалованья. — Он ехидно улыбнулся. — Вы где-нибудь работаете?

— Нет. — Дэнни тоже позволил себе ехидно улыбнуться. — Я художник.

* * *

Через три часа у него в руках был новый хрустящий паспорт и небольшой конверт, в котором лежал билет на самолет до аэропорта Даллеса вместе с четырьмя двадцатидолларовыми купюрами. Чиновник потребовал подписать обязательство в течение месяца вернуть в казну Соединенных Штатов $1751,40. На фотографии в паспорте Дэнни был похож на одну из моделей на рекламе одежды Кельвина Кляйна. Взгляд отрешенный, вид изможденный.

На ночь он устроился в отеле «Спар», что обошлось ему в восемь с чем-то долларов. Номер простой, не очень чистый, но Дэнни он показался сущим раем. Он лежал на тонком твердом матраце, глядя в потолок. Перед мысленным взором проносились кровавые события вчерашнего дня. Господи, неужели это случилось вчера? Или уже позавчера?

Лайла, Реми Барзан. Прачка. Собаки. Падающий на пол солдат с простреленной головой. Дэнни вспомнил, куда девал пистолет. Он положил его рядом с телом Реми, словно вернул взятую почитать книгу. Наконец он заснул.