Восьмой навык: От эффективности к величию

В определенном смысле по мере обретения мудрости знания становятся менее значимыми, поскольку детали замещаются принципами. Подробные сведения, которые весьма важны, мы получим по мере надобности, занимаясь в жизни тем или иным делом, а привычка активного применения правильно усвоенных принципов есть истинное обладание мудростью[99].

АЛЬФРЕД HOPT УАЙТХЕД

Можно сформулировать эту идею иначе, сказав, что мудрость — это дитя цельности — поскольку она интегрируется вокруг принципов. Цельность — это дитя скромности и смелости. Собственно, можно сказать, что скромность — это мать всех добродетелей, поскольку она признает существование естественных законов или принципов, которые правят миром. Главные они, а не мы. Гордость учит нас, что мы главные. Скромность учит нас понимать принципы и жить в соответствии с ними, поскольку в конечном итоге именно они определяют последствия наших поступков. Если скромность — мать, то смелость — это отец мудрости. Для того чтобы по-настоящему жить в соответствии с этими принципами, когда они противоречат социальным устоям, нормам и ценностям, нужна огромная смелость.

Смелость — это не отсутствие страха, а скорее понимание того, что есть нечто более важное, чем страх.

АМБРОУЗ РЕДМУН

На диаграмме (см. рис. 15.3) показаны все эти три поколения. Обратите внимание и на их противоположности.

Рис. 15.3

Обратите внимание, что у цельности двое детей — мудрость и менталитет достаточности. Мудрость приходит к людям, которые развивают свою совесть и прислушиваются к ней. Менталитет достаточности возникает, потому что цельность порождает внутреннюю безопасность. Если чувство собственного достоинства человека не зависит от посторонних мнений и сравнений, он может искренне радоваться успехам других людей. Однако тот, кто оценивает себя на основе сравнения с другими, не может радоваться чужим успехам, поскольку его поступки определяются эмоциональным дефицитом. На мудрости и менталитете достаточности строятся парадигмы, подобные моделям, приведенным в данной книге. Это парадигмы, позволяющие человеку поверить в людей, заявить об их достоинстве и потенциале и мыслить с точки зрения их раскрепощения, а не контроля. Подобное сочетание мудрости и менталитета достаточности выражает уважение к праву человека на выбор и его способности совершать этот выбор. Кроме того, в нем заложено уважение к тому факту, что мотивация обусловлена внутренними факторами, и поэтому люди, в которых сочетаются эти качества, не пытаются управлять, контролировать или мотивировать других людей. Вместо того чтобы требовать, подобные лидеры вдохновляют других. Они контролируют вещи, но направляют других людей (мобилизуют их). Они мыслят не в духе «Проиграл/Выиграл», а в духе Третьей альтернативы — золотой середины, находящейся на более высоком уровне. Они полны благодарности, глубокого почтения и уважения ко всем людям. Они смотрят на жизнь как на рог изобилия ресурсов — в частности, ресурсов возможностей и непрерывного роста человека.

Моральный авторитет и лидер-служитель

Ты сделал недостаточно, ты никогда не сделаешь достаточно до тех пор, пока остается возможность сделать еще хоть что-нибудь стоящее[100]

.

ДАГ ХАММАРШЕЛЬД

Мудрость — это использование знаний на благо; мудрость — это информация и знания, обогащенные высшими целями и принципами. Мудрость учит нас уважать всех людей, ценить различия между ними, руководствоваться единственным этическим принципом — служение превыше всего. Моральный авторитет представляет собой первичное величие (сильные черты характера); формальный авторитет — это вторичное величие (должность, богатство, талант, репутация, популярность).