Но подростки бездумно подражают не только безобидной моде, но и действительно серьезным асоциальным поступкам, о которых они узнают из непосредственного окружения или из средств массовой информации, как то: поездки с сумасшедшей скоростью в украденных или взятых напрокат автомобилях, сексуальное насилие, злоупотребление наркотиками и алкоголем и другие преступления «тинейджеров».
В каждом объяснении причин криминальных и других тяжелых социальных отклонений, как правило, должна идти речь об элементарных человеческих способностях, которым не уделялось никакого внимания, и они не развились, в основном, из-за отсутствия душевного контакта с ближайшим окружением в самом раннем детстве (ср. исследования Рене Шпитца). И многие другие проблемы, связанные с подростками, можно рассматривать как «болезни душевного дефицита», начавшиеся еще в раннем детстве.
В педагогическом курсе в Голландии в 1924 году Рудольф Штейнер коснулся именно этой проблематики. Он остановился на том, как у некоторых детей дольше обычного сохраняются установки, свойственные более раннему возрасту, и из которых человек вполне естественно должен вырастать, скажем, готовность подражать в дошкольном возрасте и потребность в авторитете в школьные годы до начала полового созревания. Происходит несоответствие: тело продолжает развиваться дальше, а душевное развитие, хотя бы частично, задерживается на прежней ступени, в которой намного больше детского, чем этого требует биологический возраст. В другом докладе в этом же году Штейнер привел пример, как происходит такая задержка. Когда в человеке с началом полового созревания пробуждается способность абстрактного мышления, то эти мыслительные способности должны получать постоянную подпитку из богатой жизни чувств и воли. Если же молодой человек душевно беден из-за того, что глубоколежащие душевные слои у него недостаточно развиты, то его вновь приобретенная интеллектуальная способность в какой-то степени работает вхолостую. Тогда он ориентируется в своей жизни не с помощью мышления, а с помощью подражания и веры в авторитеты. «Это лишает его опоры и приводит к тому, что именно в этом возрасте, когда он, собственно, уже должен был бы в какой-то степени стабилизироваться, он начинает делать всякие глупости, подделываться под кого-нибудь, грубить, хамить, делать, что ему нравится; в большинстве случаев — то, что не нравится другим людям, желающим жить правильно. И все это оттого, что будучи ребенком он не реализовал себя достаточно полно в подражании. Поэтому мы видим, как многие подростки уже после полового созревания все еще ищут образец для подражания, заглушая этим самым внутреннюю свободу» (Доклад. 17. 04. 24).
В наши дни многие молодые люди страдают истинной душевной бедностью и без сомнения находится в ситуации, которая очень сильно напоминает ситуацию, описанную здесь Рудольфом Штейнером. Если этот диагноз правильный, то, пожалуй, самое время начать по-другому воспитывать детей. Мы должны помнить, что подражание образцу в дошкольном возрасте и почитание авторитетов в школе до восьмого класса является глубокой потребностью каждого человека; эти потребности нужно удовлетворять в детстве, если мы не хотим, чтобы всю оставшуюся жизнь человек страдал манией подражания и отсутствием критического подхода к поведению других людей. Если под свободным воспитанием понимать как можно меньше влияния на детей и полное игнорирование этих двух элементарных потребностей, то парадоксальным результатом такого воспитания и будет внутренняя несвобода.
Могут ли классные занятия сами по себе способствовать развитию подростков, которые страдают душевным истощением в силу того, что они многое недополучили в раннем детстве?
Для освещения этого вопроса приведем конкретный пример.
В первые годы своей жизни Мартин недополучил очень много. Потом у него появилась приемная мать, порядочная и умная женщина. Она очень хорошо к нему относилась, но она работала и не так много времени могла уделять ему. Он часто слонялся по улицам.