Воспитать (мужчину) юриста (СИ)

— Ты уже и так все знаешь, — уверенно произнес. — Но расскажу, и ты поймешь, что я не врал тебе. Меня действительно едва не отстранили, когда я поднял дело Лебедевой, но на первый раз просто деликатно попросили забыть о нем и больше не лезть туда, куда не просят. Понять, что все нечисто в нашем клоповнике, не составило труда, и я ушел в отпуск, чтобы разобраться. Не знал, кому можно доверять, поэтому и пришел к тебе. Твой светлый ум и свежий взгляд вместе с азартом, так присущим тебе, должны были помочь. Но скажи мне, Ивонна, помогла бы ты мне, если бы я выложил все и сразу. Зная твою вспыльчивость и стервозность, могу предположить, что послала бы так, что весь бизнес-центр это бы слышал. Но я знал, — он даже немного грустно улыбнулся и покачал головой, — что рано или поздно ты все узнаешь. Ты же умница.

— Леша, — не без яда растянула его имя. Внутри все не просто кипело, там был вулкан, готовый вот-вот взорваться, но внешне я совершенно спокойна. — Давай обойдемся без лирики и лести. Факты — вот что главное.

Он отошел к окну, как будто собираясь с мыслями. Я не торопила, пусть подумает. Главное, чтобы не лгал мне опять. Леша повернулся через пару минут, подошел ко мне и уселся прямо на пол, облокотившись спиной о кресло. Я не видела его лица, но и не хотела в этот момент.

— Марину я знаю… знал давно. Как ты уже узнала, Вадим — мой брат. Да, у нас разные фамилии, потому что моя мать вышла замуж во второй раз. Он сын моего отчима. Марина стала появляться у нас дома, когда они с Вадиком учились в классе восьмом или девятом. Я думал, что у них отношения, пока брат не сказал, что Лебедева сохнет по мне. Я относился к ее увлечению как к детской влюбленности, снисходительно, слегка с иронией. Она была для меня ребенком. Через год я уехал учиться и совершенно про нее забыл. Вернувшись в город, устроился на работу, с Мариной не пересекался, пока она не начала кропать свои криминальные статейки. Вадим уже к тому времени прочно обосновался в Питере, так что точек соприкосновения у нас не было. Она пару раз приходила в отдел, мы выпили кофе, поговорили только о делах…

— Выпил кофе так же, как и со мной? — не удержалась от язвительности.

— Ивонна, нет! Я не встречался с ней, не спал с ней! Тем более в скором времени познакомился с тобой и уже не видел других женщин.

— Ты опять ударился в лирику…

— Ладно. Марина и сама не пыталась возобновить свою детскую влюбленность, но очень заинтересовалась тобой. Мы только начали жить вместе, и она позвонила мне, вроде даже пьяная, спросив, что в тебе такого особенного. Я ее послал, ласково, но доходчиво. И она пропала. Объявилась только за месяц до своей смерти. Ждала меня на выходе из отдела, хотела поделиться какими-то мыслями, но я был слишком занят. Возможно, если бы выслушал ее…

— Если бы… Какие замечательные слова. Только это «если бы» ничего не изменит. Так что перестань упиваться чувством вины.

Он повернул голову и обнял одной рукой мою ногу. Так забавно было смотреть на него сверху, только в глазах его было сожаление, даже вроде искреннее. Леша продолжал гладить мою ногу, поднимаясь все выше и выше, а потом он повернулся на девяносто градусов и поцеловал мое колено. Черт возьми, даже после всего это было приятно! Но…

— Леша, если не хочешь сейчас получить коленом в нос, то прекращай.

— А чего боишься? Меня? Свою несдержанность? Тебе же нравится, — пальцы водили по ноге вверх-вниз то с нажимом, то едва касаясь. Если бы не депиляция, то волоски бы встали дыбом.

Я перехватила его руку и сказала:

— Даже если и нравится, то это простая физиология. Больше ничего.

Не спорю, что сейчас хотелось отключить мозг и просто отдаться во власть чувств. Но я не могла. Слишком много стояло между нами: обман, предательство, время…

— Ты меня сейчас хочешь выгнать, — констатировал Леша, как будто прочитав мои мысли.

— Я просто хочу спать. Так что аривидерчи, — я даже послала ему воздушный поцелуй, чем и спровоцировала.

Он резко дернул меня на пол, подмяв под себя. Тут уж брыкайся не брыкайся, а все бесполезно — разные весовые категории. Бокал с пивом опрокинулся, и жидкость впиталась в коврик. Я упиралась со всей силы в его плечи, но лучше бы пыталась сдвинуть камаз. Твою ж!.. Он меня поцеловал, удерживая одной рукой за голову, а второй проведя по бедру. Расслабиться, сейчас надо просто расслабиться…

Он почувствовал, как я это делаю, он уже вовсю по-хозяйски шарил по моему телу. Черта с два, дорогой! Я довольно сильно укусила его за губу, а потом врезала кулаком в скулу. Может, не так, как хотелось бы, но довольно весомо. Его замешательство позволило мне подняться и предупредить:

— Еще одна такая выходка — и на мою помощь можешь не рассчитывать.

Несмотря на поверженность в этой схватке, он улыбнулся, потирая лицо:

— За это я тебя и люблю.

— Не уверена, что тебе знакомо значение этого слова.