Воспитательница драконов и женихов (СИ)

— Заходи. Поможешь, — махнул рукой Дамиан, не отрываясь от рассматривания чего-то квадратного и мерцавшего на его столе.

Я подошел к кузену и с удивлением понял, что рассматривает он живую картинку, на которой одетая во все бесформенное и черное фигура взламывает чей-то сейф.

— Что это? — спросил я про все сразу.

— Это новейший артефакт. Рабочее название «запоминатель прошлого». А это вор. Как думаешь, почему слепки ауры показывают, что он не человек, а небольшая змейка?

Я упал в кресло напротив стола кузена и почесал бровь, размышляя как ему сказать о новых способностях потомков метаморфов так, чтобы не привлечь внимания к Софьяне.

Глава 16

Софьяна

Герцог и тетушки уехали в столицу, а я принялась за работу. Сходила в дом, переоделась в удобную одежду — с животными я занималась в широких брюках, которые издали можно принять за юбку, и закрытой блузке. Мало ли чем в тебя может плюнуть необученный питомец. Но в голове постоянно крутились сказанные Стефаном Асчером слова. А к ним в придачу всплывали все ранее услышанные от тетушек рассказы о семье моей мамы и о моем отце.

Дед обладал очень необычной и совершенно бесполезной магией — он мог заставить предмет исчезнуть и в это время переместить его в другое место. Но теперь по поводу бесполезности этой магии можно было бы поспорить. Это для порядочного деда способность не представляла никакой практической пользы, а для падких на чужое добро она бесценна.

У деда родились три дочери, и не одна из них дар не унаследовала. Из этого следовал элементарный вывод: девочкам он не передавался. Не потому ли мой отец так мечтал о сыне? Он-то от порядочности очень далек. Раньше я никогда в этом ключе не думала, но я и не знала о метаморфах и их потомках.

Теперь вот не отпускала мысль: а почему во втором браке отца вполне устроило множество дочерей? Получалось, либо я зря его подозреваю и избавился он от меня только из-за смерти мамы, так как не хотел возиться с младенцем сам, как я все эти годы и считала, либо он нашёл себе еще одну жену с метаморфом в роду, такую, чтобы магия передалась детям независимо от их пола. Никогда не интересовалась ни сводными сестрами, ни мачехой, а теперь разбирал научный интерес.

Но мысли мыслями, а работа сама себя не сделает. Я дотошно выверила щит, налет ауры Пожара и вошла в вольер к дракону и виверну. Мяч им окончательно надоел, и теперь они перетягивали длинный рог горного оленя.

Как только я вошла, Ферзь бросил его — Пожар от неожиданности свалился на попу — и быстро-быстро задвигал коротким вивернячими лапками в мою сторону. Эмоции, которые он мне транслировал, можно было перевести как: «Софи! Имей совесть! Я старый больной виверн, и мне лень развлекать это маленькое, смешное и энергичное чудовище. Уволь! Я в ванну хочу, сама с ним играй».

— Ну ладно тебе вредничать, — по привычке транслируемые в ответ эмоции я проговаривала вслух, — тебе до старости ещё лет триста. А движение, между прочим — жизнь!

Я присела перед виверном, и он уткнулся мне мордой в колени, требуя ласки. Положила обе ладони на его надбровные дуги и принялась почесывать — любимая ласка Ферзя. Но краем глаза я наблюдала за Пожаром — дракончик смотрел на нас с огромным любопытством и медленно, по маленькому шажочку, подходил ближе. От него шёл четко различимый интерес, удивление и немного опасений. Я решилась сделать слой его ауры на своем щите еще тоньше. Пожар застыл и уставился на меня своими круглыми глазенками, как будто впервые увидел.

— Иди к нам, маленький, иди скорее, — заворковала я, вложив в слова максимум нежности и радости.

И дракончик пошёл! Сначала нерешительно застыл рядом с нами. Я одной рукой продолжила чесать Ферзя, а вторую переложила на голову Пожара и через пару минут он уже боднул виверна, чтобы подвинулся.

Я бесконечно что-то говорила, чтобы Жарчик привыкал к звукам моего голоса и эмоциям. Ауру истончала всё сильнее и сильнее, пока не убрала совсем. Удивительно, но ящер принял меня гораздо быстрее, чем я рассчитывала. Возможно, сыграл роль Ферзь и его пример. Пожар из-за отсутствия родной семьи принял виверна как старшего родича и копировал его поведение. И раз тот относится ко мне с теплом и без всякого страха, то и Пожар решил довериться.

Да я гений! Новое слово в зоодрессуре нечаянно открыла. Теперь можно будет на собрании общества зоомагов именно о нем как о том самом революционном методе и рассказать. А про ауру умолчать со спокойной совестью.

Я пыталась обучить Пожара элементарным командам — «место» и «нельзя» — при помощи эмоциональных волн, подкреплённых вкусняшками, когда к щиту подошёл лакей из герцогского особняка.

— Леди Софьяна! — заорал он, как будто мерцающий щит не пропускал звуки. Вздрогнула даже я. — Модистка приехала и ждет вас!

Конечно же, Пожар испугался и отреагировал! Он кинулся на лакея, выпуская из пасти приличную такую струю огня.