Воспламеняющая

Ожидание пошло Энди на пользу. Он чувствовал, что каким-то образом может со всем этим примириться. Не понять, нет. Понять – никогда, даже если им с Чарли каким-то невероятным образом удастся победить теорию вероятности, вырваться отсюда и жить дальше. Энди не находил какого-то фатального недостатка в собственном характере, на который мог бы возложить вину за эту жуткую ситуацию, не видел в себе греха, который предстояло искупить дочери. Не было ничего дурного в нехватке двухсот долларов или в участии в контролируемом эксперименте, как не было ничего дурного в стремлении обрести свободу. Если я вырвусь, думал Энди, я скажу следующее: учите ваших детей, учите с самого детства, учите хорошо: они утверждают, будто знают, что делают, и иногда знают, но в основном они лгут.

Но что вышло, то вышло, n’est-ce pas[34]? Так или иначе, они эти деньги отработали. Однако это не подводило Энди ни к прощению, ни к пониманию людей, которые так поступили. Чтобы обрести мир с самим собой, он загасил огни ненависти к безликим бюрократам, сделавшим это во имя национальной безопасности или чего-то еще. Только теперь у бюрократов были лица: одно он видел перед собой, улыбающееся, дергающееся, пустое. И Энди не испытывал к Кэпу ни малейшего сочувствия.

Ты сам виноват, дружище.

– Привет, Энди, – поздоровался Кэп. – Ты готов?

– Да. Возьмете один из моих чемоданов?

Пустота в глазах Кэпа сменилась фальшивой настороженностью.

– Ты их проверял? – рявкнул он. – Искал змей?

Энди послал импульс – не сильный. Хотел поберечь силы на случай чрезвычайных обстоятельств.

– Берите. – Он указал на один из двух чемоданов.

Кэп подошел, взял чемодан. Энди поднял другой.

– Где ваш автомобиль?

– Наверху. У дома.

– Нас будет кто-нибудь проверять? – спросил Энди, что означало: Кто-нибудь попытается нас остановить?

– С какой стати? – Кэп искренне удивился. – Начальник тут я.

Энди пришлось этим удовлетвориться.

– Мы выйдем и положим чемоданы в багажник…

– С багажником порядок, – прервал его Кэп. – Багажник я утром проверил.

– …а потом поедем к конюшне и заберем мою дочь. Есть вопросы?

– Нет, – ответил Кэп.

– Отлично. Пошли.

Они вышли за дверь и по коридору направились к лифту. Немногочисленные встречные опасливо смотрели на Кэпа и отворачивались. Лифт доставил их в бальный зал, и Энди вслед за Кэпом зашагал по длинному вестибюлю.

Джози, рыжеволосая девица, которая сидела у двери в тот день, когда Кэп направил Эла Штайновица в Гастингс-Глен, давно уже получила повышение. Теперь за столом сидел молодой лысеющий мужчина, хмурившийся над учебником по программированию. В руке он держал желтый фломастер. Мужчина поднял голову при их приближении.

– Привет, Ричард, – поздоровался Кэп. – Грызешь науку?

Ричард рассмеялся.

– Скорее, она грызет меня. – Он с любопытством посмотрел на Энди. Тот бесстрастно встретил взгляд.

Кэп вставил большой палец в щель, что-то бухнуло. На консоли Ричарда зажглась зеленая лампочка.

– Место назначения? – спросил Ричард. Фломастер он сменил на шариковую ручку, зависшую над маленькой записной книжкой.

– Конюшня, – отрывисто бросил Кэп. – Там мы заберем дочь Энди, после чего они исчезнут.

– Военно-воздушная база «Эндрюс», – поправил Кэпа Энди и послал импульс. Боль мгновенно вонзилась в голову тупым мясницким тесаком.

– ВВБ «Эндрюс», – согласился Ричард, сделал запись и поставил рядом дату и время. – Доброго вам дня, господа.

Они вышли в ветреный октябрьский солнечный свет. «Вега» Кэпа стояла на белом щебне круговой подъездной дорожки.

– Дайте мне ключи, – велел Энди. Кэп протянул ключи. Энди открыл багажник, они загрузили чемоданы. Энди захлопнул крышку и вернул ключи. – Поехали.

По дорожке, огибавшей пруд, Кэп повез их к конюшне. Энди обратил внимание на мужчину в бейсбольной тренировочной куртке, бежавшего по лужайке к дому, от которого они только что отъехали, и почувствовал, как нарастает тревога. Кэп припарковался перед открытыми воротами.

Потянулся за ключами, но Энди несильно хлопнул его по руке.

– Нет. Пусть двигатель работает. Пошли. – Он выбрался из машины. Голова раскалывалась, ритмично загоняя гвозди боли в глубины мозга, но все было не так уж плохо. Пока.

Кэп вылез из-за руля, замер в нерешительности.

– Я не хочу туда идти. – Его глаза метались из стороны в сторону. – Слишком темно. Они любят темноту. Они прячутся. Кусаются.

– Там нет змей. – Энди послал легкий импульс. Этого хватило, чтобы Кэп сдвинулся с места, но, судя по выражению лица, сомневаться он не перестал. Они вошли в конюшню.

На одно жуткое, кошмарное мгновение Энди подумал, что Чарли нет. Переход от света к тени полностью ослепил его. В конюшне было душно и жарко, и что-то нервировало лошадей: они ржали и брыкались. Энди по-прежнему ничего не видел.

– Чарли? – позвал он дрогнувшим от волнения голосом. – Чарли?