Читаем Воспоминания: 1802-1825 полностью

По получении первых известий об этом, генерал Эссен поручил мне командовать аванпостами, усилил их 5 эскадронами Чугуевских улан и приказал мне обнаружить неприятеля.

В этих разоренных краях, полностью принадлежавших туркам, где на каждом шагу следовало ожидать появления энергичной и предприимчивой кавалерии, исполнение задания представляло трудности. Я оставил эскадрон улан и 200 казаков на открытом месте, откуда хорошо просматривались окрестности, а сам вместе с несколькими офицерами и хорошо экипированными казаками продолжил путь. В 30 верстах от Рущука мы вошли в лес, на выходе из которого оказались на высоком берегу маленькой речки, на виду у всего турецкого лагеря.

Наше появление вызвало тревогу, в результате которой крупное подразделение кавалерии переправилось через речку по небольшому мосту. Я успел только оценить величину неприятельского лагеря, и мы галопом направились к лесу. Нас очень энергично преследовали, но у нас были хорошие лошади, и мы легко достигли равнины, на которой турки издали смогли увидеть ожидающие нас основные силы отряда. Турки замедлили свое преследование, и мы спокойно вернулись в наш лагерь.

Получив мой рапорт, генерал Эссен поручил мне передать эти сведения главнокомандующему, который стремительно продвигался к Журже и всячески укреплял армию войсками.

Той же ночью я получил приказ сжечь все села, которые могли бы дать пристанище неприятелю. Они были давно покинуты жителями, что уменьшило сожаление от исполнения приказа.

На следующий день мне снова было поручено обследовать лагерь неприятеля, но в лесу, через который надо было пройти, уже был полон вражеских постов. Я не был взят в плен только благодаря быстроте ног моей лошади.

Тем же вечером вся армия визиря пришла в движение, и заняла большое село Кадыкиой в 16 или 17 верстах от Рущука. Это село в числе других было сожжено нами накануне.

Наши аванпосты занимали ранее село Кадыкиой, они были вынуждены отступить и позволить цепи турецких аванпостов продвинуться на расстояние 8 верст от Рущука.

Мы могли противопоставить неприятелю только два полка казаков и 5 эскадронов улан. Я получил в качестве подкрепления второй батальон этого полка Чугуевского уланского и 5 эскадронов Ольвиопольских гусар.

Командование этим авангардом принял генерал Воинов, который приказал мне взять регулярную кавалерию и отойти на высоты, окружавшие Рущук. Надо было расположиться лагерем таким образом, чтобы перекрыть большую дорогу, опираясь с обеих сторон на сады и виноградники. Надо было взять языка, две следующие ночи мы напрасно старались изо всех сил поймать хотя бы одного турка. На третий день казаки сообщили о 20 турках, спрятавшихся в соседнем лесу в ожидании наших дневных пикетов, имевших задание обследовать опушки леса, с тем, чтобы захватить их. Взяв с собой несколько пехотинцев, я бросился в лес. Казаки окружили лес, а пехотинцы скрытно начали его обследовать. Привязав лошадей к деревьям, турки скрылись в самой густой части леса. Полностью окруженные она не стали сопротивляться и сдались все 20 человек, как и сообщили казаки. Мне оставалось только поздравить себя с этим счастливым случаем, который вместо одного языка доставил нам много пленных, и лишний раз удивиться военной проницательности казаков, которая придавала им чутье охотничьих собак.

20 июня до восхода солнца и при густом тумане мы были разбужены криками наших убегавших казаков и турок, преследовавших их до нашего лагеря. Я едва успел вскочить на коня и броситься в недавно сформированный запасной эскадрон. Ничего не видя, мы, оставаясь на месте, закричали ура, и турки исчезли во мраке. Наши войска выстроились в линию, казаки вернулись, позади фронта на возвышенности расположилась прибывшая этой ночью конная артиллерийская батарея. Туман рассеялся, и при свете зари мы увидели неприятеля, который разворачивал перед нами огромную массу конницы.

Сражение началось стычками между фланкерами с обеих сторон. Видя превосходство неприятеля, я стремился по возможности уменьшить их количество с тем, чтобы не наращивать столкновение, и строго запретил артиллерии стрелять. Картечные выстрелы укрепили горячность турок, а наши опирающиеся на сады фланги внушили им страх перед возможной засадой пехоты. Прибывший генерал Воинов одобрил наши действия. Тем временем, дозорные противника, оказавшиеся более умелыми и многочисленными, чем наши, стали причинять нам большой вред. Настало время эскадронами кавалерии предпринять несколько мелких атак, чтобы отодвинуть их от наших позиций, которые они легко могли прорвать.

Предупрежденный об этом наступлении, главнокомандующий ускорил движение армии, которая прошла мост и город Рущук и стала готовиться к сражению, разворачиваясь позади нашей позиции.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мемуары замечательных людей

Воспоминания: 1802-1825
Воспоминания: 1802-1825

Долгие годы Александра Христофоровича Бенкендорфа (17821844 гг.) воспринимали лишь как гонителя великого Пушкина, а также как шефа жандармов и начальника III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. И совсем не упоминалось о том, что Александр Христофорович был боевым генералом, отличавшимся смелостью, мужеством и многими годами безупречной службы, а о его личной жизни вообще было мало что известно. Представленные вниманию читателей мемуары А.Х. Бенкендорфа не только рассказывают о его боевом пути, годах государственной службы, но и проливают свет на его личную семейную жизнь, дают представление о характере автора, его увлечениях и убеждениях.Материалы, обнаруженные после смерти А.Х. Бенкендорфа в его рабочем столе, поделены на два портфеля с записями, относящимися к времени царствования Александра I и Николая I.В первый том воспоминаний вошли материалы, относящиеся к периоду правления Александра I (1802–1825 гг.).Издание снабжено богатым иллюстративным материалом.

Александр Христофорович Бенкендорф

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Браки совершаются на небесах
Браки совершаются на небесах

— Прошу прощения, — он коротко козырнул. — Это моя обязанность — составить рапорт по факту инцидента и обращения… хм… пассажира. Не исключено, что вы сломали ему нос.— А ничего, что он лапал меня за грудь?! — фыркнула девушка. Марк почувствовал легкий укол совести. Нет, если так, то это и в самом деле никуда не годится. С другой стороны, ломать за такое нос… А, может, он и не сломан вовсе…— Я уверен, компетентные люди во всем разберутся.— Удачи компетентным людям, — она гордо вскинула голову. — И вам удачи, командир. Чао.Марк какое-то время смотрел, как она удаляется по коридору. Походочка, у нее, конечно… профессиональная.Книга о том, как красавец-пилот добивался любви успешной топ-модели. Хотя на самом деле не об этом.

Дарья Волкова , Елена Арсеньева , Лариса Райт

Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Проза / Историческая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия